Сломать за десять месяцев бедро, руку и ключицу — само по себе плохо. А Дэвид еще в придачу вышел из себя на площадке и красиво двинул в челюсть одному важному хмырю. Хмырь выплюнул несколько дорогих зубных коронок и вызвал адвоката. Адвокат пригрозил засудить старшего каскадера, Бо — владельца компании и по совместительству отца Ди. Бо отругал Шпандау, но стал в суде на его защиту, хотя выгородить все равно не смог. Бо отказался уволить Дэвида. Чтобы не ставить тестя под удар, Шпандау ушел сам, успокоив тем самым хмыря. Он просидел дома три месяца. Почти каждый вечер напивался до поросячьего визга. А потом на него свалился Корен, предложивший работать сыщиком. И Шпандау узнал, что это занятие ему по силам и к тому же не грозит травмами.
Именно работа в детективном агентстве и доконала его брак. Ди плевать хотела на то, сколько он пьет и кутит, что при этом ломает и кому бьет морду. Все же она была дочерью Бо Макколея и привыкла к такому. А вот привыкнуть к переменам в муже она не смогла. Как и к тому, с какой легкостью он согласился на работу, которая ей казалась безнравственной. На одном из первых заданий Шпандау нужно было подружиться с человеком, личным менеджером, подозреваемым в «незаконном присвоении» денег своей клиентки.
Клиентка была телезвездой с мировой славой. Пышногрудая крашеная блондинка с телом куклы Барби и мозгами Джона Пола Гетти. Она гоняла своего менеджера в хвост и в гриву, платила ему сущие крохи и с наслаждением унижала на глазах у всех присутствующих. Тот терпел, но при этом мстил ей, потихоньку перекачивая небольшие суммы денег на свой счет в Неваде. Не бог весть какие деньги. Ему нужно было только на домик у Тахо,[21] куда он ездил рыбачить и отдыхать, когда появлялась возможность вырваться из ежовых рукавиц начальницы, что случалось крайне редко. Шпандау договорился о встрече у озера. Они вместе сходили на рыбалку, подружились.
Как-то вечером, выпив, они сидели в плоскодонке и ловили окуня. Менеджер все Шпандау и выложил. Объяснил, как уже год выдаивал деньги по капле, незаметно, чтобы расплатиться за домик. Надо же где-то жить, когда он уйдет от королевы Сиськильи — а сделать это он планировал в ближайшие месяцы. Он рассказывал об этом Шпандау совершенно спокойно, словно не было в том ничего дурного. Он считал, что его действия вполне оправданны, и вины за собой не видел.
Сиськилья его эксплуатировала и унижала, поэтому он изъял у нее некоторую сумму — по справедливости. Да она и не заметит этой недостачи. Денег у нее — куры не клюют.
И домов — до жопы. Но она заметила. Она заявила, что стала подозревать его, когда он перестал обижаться на нее за грубость. И ей дешевле было нанять детектива, чем проверять бухгалтерию, к которой она в любом случае не желала привле кать излишнее внимание. Шпандау помог набравшемуся бедолаге сойти на берег и добраться до хижины. Уложил его спать. А потом позвонил Сиськилье и все рассказал.
Ди сочла это отвратительным. И удивилась, что Шпандау не разделял ее чувств. Как же можно предать друга? Того, кто к тебе хорошо относится и доверяет? Шпандау понимал ситуацию иначе. Сомнения и угрызения совести его не мучили. Он попытался все ей объяснить, но тщетно. Этот человек — преступник, говорил Шпандау. И его, Шпандау, наняли, чтобы изобличить преступника. Что он и сделал. Вот и все. Но для Ди семья и дружба были святыми понятиями. Друга предать нельзя, что бы там ни было. Особенно если есть хоть какое-то оправдание его поступков. Нельзя — и все тут.
— Но он мне не друг, — парировал Шпандау. — Он вор.
— Но ты же сам говорил, что был ему другом! — нападала Ди. — Ты запудрил ему мозги, заставил думать, что он может тебе довериться. А потом воспользовался им.
Шпандау не знал, что на это ответить. Сам спор казался ему каким-то иррациональным. Но после него в их отношениях появилась трещина, которая превратилась в непреодолимую пропасть. Он подозревал, что дело не в том споре. Что происходит нечто серьезное. Но вот что именно — понять Шпандау не мог. Тот случай ударил по слабому месту их отношений.
Но только когда Ди уехала на несколько недель, Шпандау нашел время сесть и тщательно разобрать все до единого проколы их брака.