— Так точно.
— Мне нужно, чтобы вы прошли через нее движками вперед.
— Там слишком мало места для корабля…
— Флоренс, пожалуйста…
Фэд сдавил мое плечо с такой силой, что стало больно.
— У нас нет времени на игры!
Я стряхнула его руку и толкнула назад, к мембране, где уже хорошо был виден зад «Цикуты». Всего секунду, потому что чернота сразу же скрыла выход от моего взгляда. Мы оказались в западне. Герант встрепенулся и будто бы пришел в себя. Стоило ему только увидеть тварь, как лицо вольного исказилось от отвращения.
— Эта сука лезет нам в голову!
— Как думаете, магистр, это дерьмо загорится? — спросила я, выразительно указывая на клубок щупалец, костей и хвостов.
Лицо Фэда как-то странно дернулось, а в голове явно зашевелились шестеренки.
— Ты же не собираешься…
— Здесь по колено — если вжаться в пол, то шанс есть.
Черная масса поднялась еще выше, нависая над нами, как купол какого-то оскверненного храма.
…Я буду есть!..
— Только не вдыхайте!
…Я поглощу всех вас!
— «Цикута», включай двигатели!
Над головой грохнуло — и воздух превратился в бурлящий раскаленный поток. Я зажмурилась и растянулась в полный рост, чувствуя, как медленно накаляется кровавое месиво вокруг, превращаясь в настоящий котел, который кто-то повесил над потрескивающим очагом.
Волосы на голове вот-вот должны были скрутиться дымящимися спиралями. Хотелось кричать, выть во все горло, а когда отчаянно перестало хватать кислорода, я попыталась подняться, но чья-то крепкая рука удержала меня на месте.
Отпустите! Мне нужно вдохнуть!
Надо мной загрохотало и захлопало, точно кто-то лопал гигантские пузыри.
Сколько осталось времени? Я совершенно сбилась со счета…
Сознание медленно ускользало, а когда меня подняли и потащили вперед, я только успела заметить горящую груду темноты неподалеку. И она все еще шевелилась…
Нельзя убить.
Даже внутренности этой поганой твари никак не хотели умирать!
Меня толкнули через мембрану, протянули по полу и затащили на борт, где я услышала крики «Цикуты» и взволнованный голос Флоренс.
Пол подо мной заходил ходуном. Или это, может быть, меня колотила крупная дрожь? Не разобрать. В горле пересохло, а перед глазами висело однотонное белесое марево, пронизанное красными прожилками.
И через мгновение все утонуло в грохоте и резком рывке корабля.
Эпилог
— То есть, это шантаж? — голос отца неприятно резанул слух. — Ты собираешься поставить на уши весь Совет этими абсурдными заявлениями?!
— Собираюсь, можешь не сомневаться.
Я сидел в кресле собственного кабинета и с усмешкой рассматривал лицо отца. На этот раз воплоти.
По сути, я был под арестом, но получил разрешение находиться на своем рабочем месте в Гильдии до выяснения всех «обстоятельств» дела. И Совет совсем не торопился этим заниматься.
Там, на краю мироздания, мы вырвались в последний момент, не без помощи орудий «Цикуты». Потрепанные, едва живые, с пробоиной правого борта и изрешеченными щитами. От левого крыла остались одни лохмотья, и предстояло потратить немало времени на восстановление.
Сразу же после того, как мы отлетели от пожирателя, — грохнули взрывы, проделав в ублюдке несколько внушительных дыр. Я не мог оторваться от жуткого и завораживающего зрелища, от потоков черноты, выплескивавшихся вовне из разорванного нутра монстра, способного без остановки поглощать целые миры.
Фиксировал все, что видел, не только на «блошку», но и в своей памяти. Это было тем, что стоило помнить.
Нельзя забывать, что враг стоит на пороге твоего дома и останется там навсегда. Это была одна из тех угроз, от которой невозможно избавиться.
Планета медленно покрылась неким подобием плотного панциря, и я больше не слышал чужих мыслей. Вообще ничего не слышал.
— Защитный механизм, — сказала «Цикута». — Он впал в «спячку».
«Цикута», несмотря на все повреждения, могла лететь и нырять в подпространство, но для начала мы вернулись в «тайник».
Ши категорически отказалась брать кого-то с собой и забрала Ключ в неизвестность. Потом она говорила, что просто оставила его там, где артефакту и положено было быть. Спящий, он никому не мог причинить вреда, а все записи о местоположении «тайника» я удалил. Даже с помощью «Цикуты» теперь бы никто туда не добрался. Без человеческой крови Ключ умолк навсегда, его сигнал исчез.
По дороге к подпространственному разрыву Флоренс разрыдалась, как ребенок. Девочка долго держалась, натягивала на лицо убедительную маску, даже улыбалась, но когда ее в полной мере накрыло осознание, что мы летим домой, — плотину сорвало бурным потоком накатившего облегчения. Она сидела в кресле пилота и тихо подвывала, обхватив себя руками. «Цикута» перехватила управление и что-то успокаивающе шептала. Только для Канарейки. Я еще никогда не слышал, чтобы корабль с кем-то говорил таким тоном.