Сарилин усмехается. Та доброта, которую я увидела в ней вначале, давно исчезла после подземелий: "Эрион, Наралия всегда доказывала, что у нее есть все необходимое для того, чтобы стать венатором. Ее братья будут гордиться ею", — жестоко шепчет она, улыбаясь. Она знает, как добраться до меня. Она угрожала мне с моими братьями в подземельях, и она будет продолжать делать это столько, сколько ей заблагорассудится.
Ногти впиваются в мою ладонь, и она дрожит. Все мое тело. Это страх? Беспокойство? Я больше не могу этого скрывать.
Она удовлетворенно вздохнула и посмотрела на Дария: "Заковать его в кандалы".
"Нет, не надо!" Я протестую, не задумываясь, вытягивая руки, как будто это остановит каждого венатора.
"Нара." Лоркан идет вперед, в его тоне звучит предупреждение, пока Сарилин не поднимает ладонь вверх, и он останавливается.
"Нет необходимости." Ее взгляд устремлен на меня: "Ты возражаешь против этого Наралия? Я думала, мы уже выяснили, на чьей ты стороне".
Ты угрожала мне.
Ты заставила меня убить птенца.
Ты использовала меня.
"Они ничем не отличаются от нас", — шепчу я сквозь стиснутые зубы, и ее взгляд пронизывает меня насквозь. Она словно копает и крутит лезвие в поисках другого ответа.
"Что ж, — вздыхает она, когда свист ветерка отрывает ее от размышлений: "Если ты в это веришь, то, возможно, тебе стоит присоединиться к нему". Ее взгляд перемещается за мою спину, и венатор хватает меня за локти, заставляя их отстать. Я сопротивляюсь и замечаю, как Дарий загорается от ярости, пытаясь вырваться, в то время как захваты венаторов впиваются в мою кожу.
Он как будто пытается дотянуться до меня, даже в таком состоянии, слабея с каждой секундой.
"Нет", — говорит Лоркан, и моя голова поворачивается в его сторону, когда он устремляет на меня пристальный взгляд, надеясь, что я соглашусь: "Верно, мисс Эмброуз?"
Тишина наэлектризовывает воздух. Мой взгляд перескакивает с Лоркана на Дария, и наши глаза на мгновение встречаются, прежде чем он склоняет голову. Я нарушила его доверие, независимо от того, как я на самом деле отношусь к его роду.
Даже если я соглашусь, Сарилин знает мои истинные чувства. Я вижу это по ее глазам, по тому, как она говорит со мной. И она использует это как еще один способ поиздеваться надо мной. Жестоко и так, как, по моим представлениям, Аурум должен был вести себя со смертными.
Пока Лоркан ждет моего ответа, среди деревьев раздается треск ветки, Сарилин вскидывает голову на звук, а затем мимо проносится пятно из огненных очагов и меха с криками: "Убийцы, убийцы, убийцы!"
Тибит.
Я ухмыляюсь с облегчением, понимая, что он, должно быть, последовал за нами. Венаторы смотрят на него, бегая и перебирая ногами. Некоторые отстегивают мечи, и хватка венаторов на мне ослабевает настолько, что я могу воспользоваться этим преимуществом. Я откидываю голову назад, и он вскрикивает, когда хруст раздается в моих ушах. Я вырываюсь из его рук и, повернувшись на полпути, вижу, как он попятился назад.
Я поворачиваюсь, чтобы бежать за Дарием, но останавливаюсь, когда королева опускает руку на землю и ловит Тибита за шею. Он разворачивается, брыкается и брыкается, когда она поднимает его на уровень глаз: "Какая любопытная штучка", — размышляет она, и волна защиты проносится по моим жилам, заставляя двигаться вперед. Однако венатор, которого я ударила, снова хватает меня за руку: "Кто бы мог подумать, что о воре заботится тибитянка".
"Отпусти его", — прохрипел Дарий. В его голосе столько поражения. Он бы упал, если бы не венаторы, держащие его за руки.
Мои легкие сжимаются, словно кто-то давит на меня наковальней, ограничивая движения. Я виновата в этом. Это из-за меня они догадались, что кровь ослабляет драконов. Из-за меня поймали Дария.
Королева издает звук притворного сочувствия, надувая губы: "Но такое существо могло бы творить чудеса в Драггардах".
"Дарри был прав насчет тебя!" Тибит отмахивается от нее руками, но она только забавляется: "Ма-маниакальное чудовище!"
Я не смею скрыть гордую улыбку по этому поводу. Сарилин не замечает этого, закатывает глаза на Тибита и передает его генералу: "Бросьте его в клетку, ладно? Он мне уже надоел".
Задыхаясь, я инстинктивно тяну руку к Тибиту, но Сарилин загораживает мне обзор, проходя мимо: "Итак, — говорит она, крутя прядь моих волос между пальцами: "Что ты будешь делать, Наралия?"
Несколько минут я смотрю на сумерки в ее глазах и сужение бровей. Что-то в том, как она смотрит на меня, заставляет меня думать об игре в кости. Игра в обман, ложь, удачу…