Мчась, я пробираюсь по улицам, где сражалась с тем существом, и по ювелирным, где столкнулась с Золотым Вором, пока не вижу выход из Хризоса. Первый, кого я замечаю, — Лоркан, он машет венаторами, чтобы я проходила, а я бегу к нему.
"Лоркан!" Я вдыхаю, пытаясь перевести дыхание. Он поворачивается на мой голос, хватает меня за руки, осматривая меня: "Я-" Остановившись на том, что я собиралась упомянуть Золотого Вора, я смотрю, как венаторы обращаются друг к другу, отдавая приказы очистить лазарет: "Что происходит?" Я оглядываюсь на Лоркана.
"Было нападение", — говорит он, выдыхая, — "Рюмен".
Если бы Лоркан не держал меня прямо сейчас, я бы, скорее всего, упала.
Рюмен, а не дракон. Я не могу сказать, что хуже.
"Один из стажеров не справился". Лоркан качает головой, медные пряди прилипли ко лбу от лесной грязи, а его руки не отпускают меня: "Другой был укушен".
Смерть… в любом случае, другой умрет: "Кто?"
Лоркану не нужно отвечать на мой вопрос, так как из-за спин некоторых венаторов доносятся крики. Лоркан поворачивает голову, когда Райдан спотыкается на ногах, а также кто-то еще рядом с ним, оба пытаются удержать избитого и окровавленного человека. Его нога согнута так, как не должна быть, а кожаные доспехи разорваны, обнажая кожу.
К его волосам прилипла корка грязи, а волосы — черные, безошибочно черные.
Солярис, это Адриэль.
Еще несколько человек тащат на руках тело, хромое, безжизненное. Его голова опущена, но я узнаю эти длинные растрепанные темные локоны.
Желчь подкатывает к горлу. Это значит, что Адриэль был укушен, а Оран… Оран — тот, кто умер.
Глава 13
Я жду у двойных дверей лазарета, скрестив руки на груди, наблюдая, как Лоркан вполголоса разговаривает с другим венатором. Сана, женщина, которую я видела в день нападения дракона на мою деревню. Напряжение на ее светлой шее заметно, когда она пытается не повышать голос, заставляя меня удивляться, почему она выглядит рассерженной.
"Я поднимаюсь в наши покои. Ты идешь?" спрашивает Фрея, входя в зону досягаемости и загораживая Лоркана и Сану.
Я моргаю, качая головой: "Да, эм, я скоро поднимусь".
Она кивает, наполовину обессиленная, когда уходит. Как только мы вернулись, Фрея выглядела больной на голову. По ее словам, она не умеет справляться со смертями, несмотря на то, что в юности была свидетелем слишком многих из них. Я подозреваю, что это связано с тем, что ее мать умерла, когда ей было три года. Фрея говорила об этом лишь однажды, но тусклости в ее глазах, когда она объясняла это, было более чем достаточно, чтобы понять, что это причиняет ей боль, как и любая смерть родителя.
Когда я выпрямилась и разжала руки, Лоркан отпустил Сану. Он подходит ко мне, останавливаясь в нескольких дюймах от меня.
"Как это случилось?" спрашиваю я. Почему из всех людей — они? Я хочу сказать, как будто у него есть ответ.
"Большинство из нас разделились, отправившись в разные сектора леса", — вспоминает он, глядя в пол: "Через некоторое время раздались крики, и мы ничего не смогли сделать".
"Вы убили рюменов?"
Он качает головой: "Исчезли до нашего прихода".
В стадо рюменов, я полагаю. Как у пчел есть королева, так и рюмены возвращаются к своим вожакам.
Мои плечи опускаются от того, как они напряжены. Ничто не может спасти Адриэля от укуса. Теперь остается только ждать, пока яд просочится в его организм и ослепит его через первые двенадцать часов. А затем, медленно, все его органы отключатся. Смерть Орана была, по крайней мере, быстрой. Ему не пришлось мучиться.
Лоркан молчит, как и я, в течение нескольких секунд, минут, часов. Мое желание сказать ему, что я рада, что с ним все в порядке, сменяется упрямством — упрямством из-за прошлой ночи. И как будто он чувствует, о чем я думаю, он делает длинный вдох и говорит: "Насчет вчерашнего, я…".
"Я знаю", — говорю я так тихо, что не могу узнать ни свой голос, ни себя.
Он смотрит так пристально, что что-то необъяснимое внутри тянется ко мне, задаваясь вопросом, что бы произошло, если бы я не остановила эту руку, его пальцы, прикасающиеся ко мне. Мне не нравится, что я думаю об этом. Я не хочу этого чувства.
"Нара, я просто…"
"Заместитель", — прерывает нас генерал. Свет масляных ламп мерцает на его богатой коричневой коже: "На пару слов". Его ледяной взгляд переходит с меня на Лоркана.
Лоркан на секунду пригибает голову, застыв на месте, затем смотрит на меня и уходит вслед за генералом.
Я поднимаю подбородок к потолку и вздыхаю. Фрея, скорее всего, уже спит, измотанная всем происходящим. Тем не менее, причина, по которой я осталась ждать у лазарета, заключалась в том, что я намеревалась зайти к Адриэлю.