"Никаких комплиментов в мой адрес, Наралия?"
Никогда.
"Нара", — повторяю я, когда мы поворачиваемся: "И я никогда не сделаю комплимент такому, как ты, твоя голова уже настолько велика, что я удивляюсь, как это не тянет тебя вниз".
Он хихикает, когда мы меняемся руками и скользим в другую сторону: "Ты права. Тибиту иногда приходится держать мою голову вертикально".
Надо отдать ему должное. Он никогда не обращает внимания на подобные оскорбления, воспринимает жизнь как легкий ветерок, неудивительно, что он всегда готов к веселью: "Что ты вообще здесь делаешь? Не слишком ли ты рискуешь?"
"В последнее время я много рискую, Голди". Еще один поклон, и на его лице появляются блики от люстры: "Просто это мой самый дикий риск".
Я хмурюсь от того, как он это говорит, без намека на привычную насмешливую улыбку. Доверять тому, кто находится на пути к становлению венатором, — это риск. Но я и сама уже слишком многим рисковала, и все началось из-за Дария: "Откуда ты вообще знаешь этот танец?"
Он обхватывает меня за талию, притягивая к себе, и моя грудь ударяется о его грудь, слишком близко для комфорта: "Я знаю много вещей, в отличие от тебя".
Ледяной осколок гнева пронзает меня, и, когда мы начинаем двигаться под музыку, я упираюсь каблуком в его ботинок, достаточно сильно, чтобы вмять белый мрамор под нами. Это не ошибка; нечего и говорить, что это я неуклюжая… Я сделала это специально. И его напряженный стон заставляет меня улыбнуться, пока в его глазах не заплясали веселые искорки, и он кивнул, как бы говоря, что заслужил это.
Я подавляю раздраженное ворчание, но тут мне в голову приходит то, о чем я думала, когда смотрела на его руку: "Почему у тебя нет татуировок перевертышей?"
Янтарные глаза переместились на мою руку: "Почему ты прикрываешь свой шрам перчаткой?"
Я замешкалась, вспомнив, что он видел его в тот день, когда я с ним дралась, но быстро опомнилась: "Какое тебе дело до того, прикрываю я его или нет?" Он отнекивается, почему у него нет татуировок, и я знаю, что не скоро получу на это ответ.
"Потому что темная кожа не подходит к твоему платью".
Я делаю гримасу, хотя и раздраженную, от забавы, прозвучавшей в этих словах: " Ты…"
"Красавчик?" Он ухмыляется: "Спасибо, Голди".
Я насмехаюсь над его высокомерием. Как будто он хочет, чтобы я его презирала.
"Эмброуз!" радостно говорит Райдан, появляясь сбоку от нас, когда звучат барабаны: "Я знаю, что женщина должна кружиться перед другим человеком, но я решил сменить обстановку". Он сжимает губы в улыбку и прикладывает руку к груди: "Всегда пожалуйста".
Никогда раньше я не улыбалась так торжественно Райдану и даже отдаленно не была рада, что он ко мне подошел. Но, желая поменяться, я делаю шаг вперед, когда Дарий загораживает меня, поворачиваясь, и предлагает вместо этого: "Почему бы вам не потанцевать с кем-нибудь более желанным? Нара здесь совсем не такая".
О, это не так.
Ярость обжигает мои уши, когда я начинаю протестовать и оскорблять Дария, но Райдан хмыкает, сужая глаза: "Ты кажешься мне знакомым…" Он задыхается и обрывает свои слова, как будто что-то решает: "Погоди, ты же чемпион по извержению пламени, не так ли!"
Я смотрю на Дариуса, он хихикает с явной гордостью. Ужасно, как он здесь всех дурачит, а я оказываю ему поддержку, чтобы он продолжал. Я заслуживаю того, чтобы меня изгнали и бросили в Кричащие леса.
"Я несколько раз пытался победить тебя, но всегда безуспешно", — удивленно качает головой Райдан: "У тебя впечатляющая сила воли; эти напитки жгут неимоверно".
Я хочу сказать, что он отчасти арденти, но прикусываю внутреннюю сторону щеки.
"Из-за того, кто ты есть, — продолжает Райдан, поднимая ладонь: "Я соглашусь, чтобы ты танцевал с Нарой…"
Ради Соляриса! "Райдан!" Я едва не взвизгнула, но он уже пронесся мимо нас.
"Что?" Он пожимает плечами и отходит назад, шепча: "Он чемпион".
"Ну, он не ошибается". Сзади раздается смех Дариуса, и я успеваю заметить, как Райдан останавливается возле Лоркана и начинает отталкивать его от партнера. Я недоверчиво хмурюсь, поворачиваюсь к Дарию и поднимаю ладонь: "Ты использовал на нем силу или что-то еще?"
"Конечно, нет". Его замешательство совпадает с моим: "Это все он".
"Ну да, а как я могу быть уверена, что ты меня не обманываешь? Мы даже не должны еще танцевать", — шиплю я, обводя глазами зал.
"Послушай, Голди, как бы ни было весело обманывать смертных, я ни разу не использовал на тебе силы Мерати, кроме того случая, когда мы виделись в "Драггарде". Кроме того, перевертыши слабеют, чем больше они используют свою магию, и даже при определенной устойчивости к ней, стальные порошки, заключенные в этих стенах…" Его улыбка становится напряженной: "Ну, скажем так, у меня здесь ограниченные временные рамки".