Меня разбудили довольно ощутимые толчки в правое плечо.
Пока я пыталась сфокусировать взгляд на нарушителе своего спокойствия, мои занемевшие ноги кричали не менее занемевшему мозгу: что-то случилось. Просто так Гарсиа не стала бы будить меня по пустякам.
– Поднимайся, – для закрепления результата она еще раз больно ударила меня в правое плечо, чуть не выбив при этом сустав.
Мое тело еще не слушалось меня так, как полагается нормальному телу, и поэтому я смогла только неразборчиво показать жестами: собственно, какая, черт возьми, появилась причина, чтобы будить меня глубокой ночью?
– Ты бесишь меня все больше и больше, – выплюнула альбиноска, – собирай свой никчемный разум и вали отсюда, иначе тебя сейчас что-нибудь задавит!
Я хотела спросить, что меня должно задавить, как вдруг лодка неистово закачалась во всех направлениях. Вещи, стоявшие на самых дальних полках, стали с чудовищной силой осыпаться мне на голову.
– Ты такая неповоротливая! – Гарсиа одним движением вытолкнула меня в липку ночь. Я оглянулась по сторонам и увидела Кира, который стоял у самого края борта и вглядывался в черную поверхность океана.
– Кто-нибудь, черт возьми, может объяснить мне, что здесь происходит?! И почему океан спокоен, а наша лодка трясется так, словно ее толкают бесы?!
– Ты почти ответила на свой вопрос, – радостно пробормотал Кир. – Итак, Аза, судя по всему, мы где-то рядом с Чудовищным омутом.
Я почувствовала, как мои глаза начинают лезть в волосы.
– Чего?!
– Черт, Аза, – он улыбнулся во все свои тридцать два зуба. – Мы почти у цели.
Договорить он не успел, потому что лодка колыхнулась, и…
…начала подниматься в воздух.
Всего лишь на пару секунд она отделилась от океана, но этих пару секунд мне хватило, чтобы почувствовать мощный толчок всей той немногой еды, которая хранилась у меня в животе. Шлюпка колыхнулась еще раз и стала опускаться, а вот с одной из сторон я увидела огромный, как дом, чешуйчатый плавник.
– О господи! – я схватилась за парус. – Они-то что здесь делают?!
Похоже, ребята сошли с ума. Они просто стояли и улыбались мне, словно это не вокруг нас плавают самые настоящие глаза. Либо Кир так обезумел от страха, что стоял сейчас и приплясывал на одной ножке, как психбольной, либо мой вчерашний разговор точно выбил его из колеи.
– Подойди сюда! – он махнул рукой, – не бойся, Аза! Они не питаются изголодавшими подростками!
– В прошлый раз они пытались сделать это, но, очевидно, сейчас сделать это им мешает наша шлюпка, – пробормотала я. Подняла глаза на горизонт и обалдела.
Да.
Он был перед нами.
Огромный, возвышающийся до самого неба рифовый залив. Я подбежала к носу шлюпки и обалдела еще больше.
Я ожидала, что глаза готовят свой дьявольский план насчет того, под каким углом лучше скушать трех подростков, чтобы они были как можно более вкусными. Но эти действия нельзя было назвать нападением… Напротив, маленькие существа шныряли вокруг лодки, как тысячу мерцающих в свете луны огоньков, те, кто были побольше, плыли рядом. Под нами виднелось огромное черное пятно – верный признак того, что самый огромный и, возможно, главный из этой стаи глаз плывет под нами.
Я хотела открыть рот и сказать пару искренних крепких слов, как вдруг до меня дошла очень интересная мысль: лодка движется сама. Весла спокойно покоились на подставках, а шлюпка рассекала поверхность водной глади, словно она была с механическим мотором! От этого мне захотелось закричать.
– Что они делают?! – я ухватилась за край борта. – Они, что, хотят, чтобы наша шлюпка напоролась на скалы с концами?! Ну уж нет! Сделайте так, чтобы эти черти оставили нас! Я НЕ ХОЧУ УМИРАААААААААТЬ!!
– Заткнись, Донцанн! – альбиноска больно ударила меня по плечу, чуть не выбив сустав. – Они боятся.
– Да вы с ума сошли!
Как будто в подтверждение этих слов Кир смиренно обернулся и уставился на меня ледяным взглядом.
–А ты думала, что все так просто? – он усмехнулся каким-то механическим голосом и пошел ко мне, – сейчас ты ответишь за Соньку, Аза. Сейчас ты ответишь за все…
Глаза Кира налились кровью. Он шел ко мне мертвой походкой, покачиваясь при каждом движении шлюпки. Руки его сжались в кулак, на шее выступили вены, но на его лице была улыбка. Механическая, стеклянная, она не выражала абсолютно никаких эмоций.
– Чья это была идея? – он засмеялся, – Сонька умерла из-за тебя! Ты виновата в этом! Ты чудовище!!!
Его слова разлетаются в пространстве и, ударяясь об скалы, возвращаются обратно. Гарсиа хохочет и снимает свою мантию, обнажая разлагающееся тело. И я кричу и умоляю их остановиться.
Я не виновата в смерти Соньки! Она умерла от яда! Я здесь ни при чем, – пытаюсь сказать я, но мое горло наливается сталью, и я просто стою на палубе, не в силах выплюнуть и звука.
А Кир и Гарсиа все хохочут, тянут свои руки ко мне.
И я бегу от них прочь, перелезаю через борт и бросаюсь в черную пучину навстречу налившимся кровью огромным глазам.
Сказке скоро придет конец.