– Не то слово.
Наша шлюпка плавно вошла в текущий между скалами канал и стала медленно пересекать риф.
Мы смотрели во все глаза. Фитцджеральд стояла у «носа» с картой в руках, а мы втроем распределились по бокам и теперь аккуратно гребли в сторону Чудовищного омута. И хотя Дэвид был здесь только первый раз, я видела, как трясутся его сильные руки, держащие весло.
Наконец мы миновали рифовый круг и вышли в океан.
– Так, говоришь, тут ваши чудовища водятся? – протянул Дэвид и выглянул через борт, пытаясь рассмотреть хоть что-то в темной воде.
– Тут, – подтвердила альбиноска.
– Не то слово, – снова повторил Кир, оторвав от бесконечного океана свою зеленую мину.
Мы продвинулись еще на двадцать-тридцать ярдов вперед.
За это время океан не изменился ни на капельку, в отличие от того, первого раза. Мало того, на нас не спешили выпрыгивать демоны с шестью лапами и хвостами, как у русалок, поэтому мы просто продолжали плыть дальше, надеясь, что все обойдется.
Но, к сожалению, хороший конец бывает только в сказках, а не в пропитанной болью реальности…
Уже спустя пару минут Кир, который все это время не сводил глаз с океана, с воплями отскочил на середину шлюпки. Мы все встрепенулись. Я обернулась и увидела, что юноша тяжело и быстро дышал, а его глаза можно было сравнить с двумя небольшими блюдцами.
– Там, – он дрожащим от страха пальцем показал за борт, когда мы спросили его, что происходит.
– Знаешь ли, у слова там есть множество других значений, – справедливо заметил Дэвид.
– Там.
Мы переглянулись.
У меня внутри все оборвалось.
– Ты увидел глаза?! – я побила Брауна по щекам. К этому времени он еще не успел прийти в полное сознание, и просто таращился на меня, как будто я была двуглавым монстром.
– Ради Великой напасти, скажи же уже хоть что-нибудь! – взъярилась Фитцджеральд. – У нас нет времени, чтобы успокаивать тебя!
БА-БАХ!
Нашу лодку развернуло с такой силой, что мы попадали на задницы и уехали аж в противоположной угол от навеса. Дэвид придавил меня сверху, чуть не выдавив внутренности своим весом. Лодка описала почти полный круг вокруг себя, а потом начала потихоньку успокаиваться и возвращаться в прежнее положение.
Но прежде чем все, как казалось, наладилось, я успела заметить огромный острый треугольник рядом с каркасом, постепенно уходящий в воду…
– Акулы, – громко сообщила я.
– Кто? – Гарсиа прищурилась. – Каолы? Аолуки? Это демоны? Кто это?!
Я только хотела ответить, что представляют из себя эти акулы, как вдруг совсем рядом, в паре ярдов от нас, из воды показался еще один плавник, который тотчас скрылся. И он, увы, был гораздо больше первого.
Нашу шлюпку окружала стая акул.
– Вот, кто это, – спокойно ответил Дэвид, словно ему было не впервой заявлять об этом, схватил двустволку и направил ее в сторону постепенно расходящихся разводов.
Мы втроем уставились на парня с таким видом, как будто он только что спас беззащитного ребенка из пожара.
– Предупреждаю сразу, «макаров» здесь малополезен, вряд ли пробьет толстую кожу.
– Получается, вся надежда на тебя? – срывающимся голосом спросил Кир.
– Получается, что так, – лаконично ответил Дэвид.
Мы затихли. Мне страшно было даже вздохнуть, поэтому я зажала рукой рот, чтобы заглушить звук собственного дыхания. В немой тишине ночи было только слышно, как мелкие волнушки ударяются о каркас шлюпки, да Дэвид нетерпеливо потирает пальцами дуло ружья, ожидая момента.
Ох черт, почему, ну почему неприятности застают нас тогда, когда мы даже не готовы?! Ты – моя главная неприятность. Даже хуже акул? Даже хуже акул. Тогда, когда я нуждалась в поддержке, ты поливала меня грязью. Аза, ты хотела поддержки от самой себя! Чертова эгоистка! Кто бы говорил. Я! Иди учи английский, чертова эгоистка. Да знаешь ли…
Неожиданно из воды показалась пика плавника. Но юноша даже не дернулся. Он сидел так, с ружьем в руке, пока плавник окончательно не скрылся вновь.
– Что ты делаешь?! – зашипела Гарсиа, – ты упустил аолуку!
– Во-первых, – спокойно заметил Дэвид, – акулу, а не аолуку, а во-вторых, – он пристально посмотрел куда-то вдаль, – я не упустил ее.
Как только его слова сорвались с губ, мы все вчетвером услышали громкий выстрел.
Пуля отрекошетила от водной глади совсем малость и исчезла в пучине, как будто и не было. А следом, в паре ярдов от нас, на поверхность поднялось огромное белое брюхо, которое безжизненно повисло между горизонтом.