– Точно в яблочко, точнее, в глазное яблочко, – юноша положил двустволку. – Это должно отвлечь их на немного, за это время мы все должны смотаться отсюда как можно дальше. Вперед!
Мы подлетели к веслам и стали грести с такой силой, словно за нами гонится сам черт. Хотя, наверное, так оно и было… С дюжину чертей, плавающих в Чудовищном омуте и жаждущих свежей плоти.
Та акула, которую убил Дэвид, была просто огромной. Если ее можно было сравнивать с нашей шлюпкой, то она была бы раз в шесть длиннее ее, и примерно в половину – шире. Ее нижняя челюсть с острыми, как лезвия, зубами была безжизненно открыта, а глаз, в который пришлась пуля, кровоточил. Наверное, мне не следовало думать об этом, но все мои мысли приходили к одному: интересно, прострелил ли ей юноша мозг?
Мы стали отдаляться от места, где плавало тело. Мы все понимали, что тягаться с дюжиной акул нам бесполезно. И ты также понимали, что у Дэвида, очевидно, был небезграничный запас пуль, так что сейчас они служили нам больше отсрочкой времени, чем защитой.
– Смотрите! – выкрикнул Кир, и в этот самый момент чья-то голова вгрызлась в борт и стала потихоньку переворачивать нашу шлюпку вверх дном.
Последнее, что я увидела перед тем, как Дэвид залил кровью всю палубу, были ее маленькие и жестокие глаза, отражающие свет керосинового светильника.
– Ох черт, что ты наделал! – я в ужасе уставилась на огромное пятно бордовой крови, которое стало плавно растекаться по шлюпке. – Мы же теперь – живая приманка!
– Как будто до этого мы не были приманкой, – отрезала Гарсиа и отстегнула последний, самый большой пузырек со своего пояса.
Открыв пробку и размахнувшись посильнее, она кинула пузырек с зеленым содержимым за борт.
– Что это? – Кир взял ее за руку.
– Яд. Чистый яд, который тоже должен задержать их.
Я обернулась и увидела, как акулу, которую подстрелил Дэвид, уже поедают еще около четырех таких же здоровенных акул.
– Какой наш дальнейший план?
– Выжить, – съязвил Дэвид. – И, по крайней мере, унести голову на плечах.
Мы заработали еще энергичнее, и теперь наша шлюпка чем-то стала напоминать моторную лодку.
– Если план «А» провалится? – не унималась я.
Вместо того, чтобы ответить, Эванс ограничился риторическим вопросом:
– Если план «А» провалится, что мы будем делать?
– Умирать? – пискнул Кир.
Он усмехнулся:
– Не-е-ет, дружище, умирать в наши планы не входит. Все, что угодно, но только не это.
– Я бы на твоем месте не была настолько самоуверенной, – бросила Гарсиа.
Мы отплыли уже на почтительное расстояние от места, где мы впервые столкнулись с теми, кто обитает в Чудовищном омуте, но мы все также ощущали страх, который становился все острее и сильнее. И причины для этого у нас, к сожалению, были.
Первая из них заявила о себе пару минут назад, и это были цветочки.
То, что началось дальше, заставило породить нас в себе наиужаснейший ужас.
Еще пару подводных гигантов сомкнулись в плотное кольцо и окружили нашу лодку.
– Вот черт, – альбиноска схватила топор и выставила вперед себя, как будто это могло ее спасти. Да и не только ее.
– Дэвид, наш план «А» проваливается! – Кир судорожно стал трясти юношу за руку. – Нам нужен план «Б». И КАК МОЖНО БЫСТРЕЕ!!!
– Хорошо, сделаем вид, что план «Б» написан на вон том клочке бумаги, возьми его, сними свои штаны, помочись и выбрось за борт к чертовой матери, – смущенно протараторил Дэвид. – А теперь пускайте в ход все, что есть, ребята!
Было видно, что он нервничает. Мне еще никогда не приходилось наблюдать нервного и паникующего Дэвида, лишь только тогда, когда мы попали в плен к дикарям. Но это было единичным случаем, потому что сразу же после того, как он спас нас, он снова приобрел былую спокойность. Но сейчас… Дэвид был реально испуган. Он уже не мог полагаться на себя, как он всегда это делал, чтобы спасти нас.
Поэтому нам пришлось отклеить свои задницы со своих мест и схватить первое, что попадется нам под руку. Я дотянулась до «макарова» и выставила его вперед, словно он мог меня спасти. Кир схватил ножи, которые мы успели утащить из домика Уны. А Гарсиа осталась с топором, хотя я даже не представляла, как она будет им отбиваться от трех сотен острых зубов. Все, что представляло хоть какую-то ценность – мой пистолет и двустволка Дэвида, не больше. Все-таки, промахнулся он сильно, когда ограничился только этими орудиями защиты…
Мы выстроились в плотный круг, прижавшись к друг другу спинами. Акулы могли начать атаковать с любой стороны. И хотя я старалась держаться храбро, мои колени дрожали так, словно по ним кто-то бил с обратной стороны.