Я бросила мимолетный взгляд в сторону ребят и уловила их решительные взгляды. Ну вот отлично. Теперь отступить – все равно как подписать себе смертный приговор.
– Что ж, у нас остается минута и три секунды, за это время нам нужно унести ноги отсюда как можно дальше, потому что они всегда окружают город кольцом. А теперь руги в ноги – и за мной.
При упоминании этих их и о том, что они окружают город кольцом, в моем мозгу всплыли живописные картинки руин. Я поежилась.
Мальчишка сорвался с места и юркнул в открытую дверь, остановился недалеко от магазина, дожидаясь, пока мы все высыпем следом за ним в облачную ночь. А потом, раздав нам странные побрякушки, пояснил:
– Если кто-то из вас зазевается, дуйте. Я, конечно, надеюсь, что мне не придется спасать ваши задницы, особенно если учесть тот факт, что мы знакомы от силы пять минут и мне ну совсем не хочется рисковать своей жизнью, но что бы ни случилось – дуйте. Это отпугнет их и отсчитает вам пару секунд для побега.
Сонька, которой уже надоели эти «они», крепко вцепилась в руку парню и вполголоса спросила:
– Может ты расскажешь, о ком идет речь?
– Позже, – отмахнулся тот, – времени мало.
Мы бросились за парнем раза в три быстрее своей обычной нормы, обгоняя друг друга, спотыкаясь и натыкаясь на всякий мусор и осколки. В воздухе пахло ядовитыми испарениями, глаза слезились и слезы размывали видимость.
Мы стали бежать быстрее после того, как Сонька оглянулась назад и увидела зелено-серый туман в нескольких ярдах от нас, который буквально пожирал в себя все и вся. Магазин, от которого мы пробежали всего с сотню ярдов, уже скрылся в нем без вести. Он медленно, но верно полз по сырой земле к нам, не оставляя шансов на спасение.
Кажется, я поняла, что имел ввиду мальчишка, когда упоминал их.
– Теперь вы видите, что бывает, если начать тормозить! – крикнул «спаситель». – По счету три трубим в ракушки! Хотя, нет, к черту счет, трубим сейчас!! ЖИВО!!!
Я прокричала что-то наподобие «хорошо» и, приставляя к губам небольшую штучку, что есть мочи дунула в нее. Мои руки тряслись, и я чуть было не выронила побрякушку из рук. То же самое сделали Сонька, Кир и парень, и скоро все пространство заполнил собой мелодичный звук, вырывающийся из раковин.
Легкие потихоньку начали гореть огнем, а ребра стал кто-то разрывать с таким энтузиазмом, словно не знал, что за нами гонится настоящая смерть. Как же не вовремя. Я вдохнула посильнее и, вдувая очередную порцию воздуха в раковину, оглянулась назад.
Туман немного отстал и держался на почтительном расстоянии, но все так же продолжал следовать за нами одним сплошным серо-зеленым пятном. И как бы это не хотелось принимать, но мы все вчетвером вынуждены были признаться самим себе, что, если мы будем дуть постоянно, – живыми до укрытия не добежим. Поэтому мы обреченно сложили ракушки в карманы и приготовились слушать наставления парня.
И они последовали. Сначала неохотные, но потом все более уверенные и оптимистичные. Он снова придумал, как нам можно спастись.
– Короче, не все так плохо, – мальчишка поравнялся с нами, и теперь мы бежали одной «линейкой», – видите тот поворот? – мы синхронно закивали как китайские болванчики, мысленно прощаясь с жизнью, – перед тем, как повернуть, немного замедлите ход и сделайте выпад влево, это собьет их с толку. А потом валите оттуда прочь, словно за вами гонится сам демон… Хотя, тут, конечно, так и есть… В общем, всем все ясно?
Мы снова закивали с утроенной силой, и парень, удостоверившись, что мы все еще можем бежать, снова ускорил бег и скрылся за поворотом.
Первым в нашей троице выступил Кир, который пустился бежать быстрее нас двоих. Следом нажала Сонька. А у меня в момент ногу так защипало, что все пытки мира показались обычным щипком.
Я крепко зажмурила глаза и, через раз прыгая на другой здоровой ноге, потянулась к ракушке. И тут же отдернулась… Да ничего там серьезного, что, по мелочи трубить нужно? Подумают еще Сонька и Кир, что я всех и вся боюсь и каждую секунду ору как полоумная. Да и… он… подумает, наверное, что я совсем не ценю время.
До поворота оставались считанные миллисекунды. Ногу снова прожгло острой болью и скрутило в разных позах… Черт. Соберись, тряпка. Не могу, мне же, как-никак, больно! Я сказала соберись, иначе тебя сожрет и утянет в себя это нечто. Я знаю, но… Ты хочешь жить, тряпка?! Да действительно, почему бы мне не пойти и не убиться об какую-нибудь арматуру? Я сказала – соберись. Другого шанса не будет. Не могу… Не смей. Слышишь, не смей.