— Мустафа, дорогой, давай вместе отправимся к Гафуру и я помогу тебе вытрясти из него, все что нам нужно. Ты увидишь!
— Нет, нет, только не к нему! — Мустафа съежился, — Только не к нему!
— Да не тяни резину, выкладывай, что ты там увидел? Черта что ли?
Мустафа остановил взгляд на майоре, открыл рот, посидел так минуту, прежде чем решился кивнуть в ответ. Майор внимательно, оценивающим взглядом оглядел маленькую фигурку Мустафы, превратившегося в того, кем он был на самом деле: потерянного крестьянина, заблудившегося в городских джунглях. «Все в порядке, майор, можешь спать спокойно. Мустафа теперь также опасен, как жертвенный барашек с красным бантом».
Далее события развивались так стремительно, что все действующие лица этой незамысловатой истории вряд ли успели до конца понять сплетенную интригу, навязанную извне. Каждый, исходя из своих убеждений и прошлого опыта, сделал выводы. Малик впоследствии решил, что Ганеша проснулся и решил повлиять на ход событий. Майор, не веривший ни в бога, ни черта, приписал все произошедшее своему незаурядному таланту, и выдающейся проницательности. Мустафа все свалил на дива, волшебным образом, вмешавшимся в его, начинавшую набирать обороты столичную жизнь.
В понедельник, в тот самый, нелюбимый многими, в том числе и майором день, в бывшей конторе майора, с самого утра начался страшный переполох. Неизвестный позвонил и заявил, что в здание заложили бомбу и через час, она взорвется. Никаких требований звонивший не выдвигал. Просто сообщил о бомбе будничным тоном. Дежурный, получивший звонок отреагировал мгновенно. То есть он сделал то, что полагалось по должности: он передал информацию далее по цепочке. Когда информация дошла, наконец, до лица, способного принимать решение, прошло еще тридцать минут. Большой начальник, выслушав сообщение, первым делом, вызвал машину со своим шофером к подъезду, а затем отдал распоряжение выяснить откуда был сделан звонок и лишь потом приказал всем, кто находился в здании немедленно покинуть его. Сотрудники не стали просить себя дважды и через каких-нибудь пять минут, здание, похожее на муравейник, обезлюдело. Впечатление это было обманчивым. Несколько оперативников, одетых в гражданское находились в удобных для наблюдения точках. Одним из них был майор, срочно вызванный по такому случаю своим бывшим начальником. А вот Мустафу с миром отпустили домой, чтобы он не мешался под ногами. За десять минут до заявленного взрыва, на противоположной от здания стороне дороги, остановилась машина. Старая неприметная шестерка. Водитель вытащил газету и совершенно погрузился в изучение объявлений. Еще один жигуленок остановилась у здания и когда молодой человек, по всем приметам очень спешивший, выскочил из машины, к нему подошли двое. Молодой человек закричал, пытаясь вырваться из цепких рук оперативников. Майор, сел в машину, осторожно потрогал ключ, торчавший в замке зажигания. Молодой человек затих, обречено ожидая взрыва. Майор продолжал работать. Когда майор закончил, намокшая от пота рубашка прилипла к телу, а осунувшееся лицо вдруг стало значительным. Он с трудом вылез из машины и некстати подумал, что Гафур в тот памятный день не притворялся. Так же как не притворялся сейчас майор. Ему было очень тяжело сделать первый шаг. Машина, стоявшая напротив сорвалась с места, но ей немедленно перекрыл дорогу невесть откуда взявшийся громадный грузовик. Ситуация разрешилась. Пойманная банда промышляла разными делами. Совершенно неожиданно была выявлена их связь с похитителями мальчика. Майора не просто вернули на прежнее место, но и наградили за проявленную находчивость и смелость. А Мустафа возвратился в родную деревню. Что самое удивительное захотел вернуться он сам, по доброй воле.
Как-то через несколько месяцев после описанных событий, майор решил нанести визит Малику Гафуру. Он долго звонил в старую обшарпанную дверь прежде чем Малик, беседовавший на кухне с Иветтой, открыл дверь. Иветта тут же выпорхнула в окно, а Малик приготовился к непростому разговору.
— Ну, здравствуй, Гафур, родной мой, — Майор широко улыбался.
Малик с недоумением глядел на майора, ожидая подвоха.
— Здравствуйте. Признаюсь, я не жаждал встречи с Вами.
— Красиво, выражаешься, Гафур. Жаждать. Я уже и не помню, кто в последнее время жаждал со мной встречи, — майор отвел взгляд, задумавшись. — Нет решительно не помню. Никто, вероятно. А вот я, можно сказать, искал встречи с тобой, с Вами, Гафур. Может Вам это покажется странным. Но я немного поменялся. И в этом ваша заслуга, или скорее вина. Я теперь уже не так уверен во всем, как раньше. Я стал, иногда сомневаться.
Малик не готовый к тому повороту, сделал жест в сторону кухни.
— Прошу вас. Могу напоить Вас чаем. Он еще не остыл.
Майор с любопытством огляделся.
— А у Вас, Малик, я вижу были гости. Пирог с кишмишом, мой любимый.
— Да были. — Малик замялся. — Угощайтесь.
— Можете не отчитываться, — подобревший майор был великодушен. — С вас сняты все подозрения. Преступник найден, и я пришел сказать Вам об этом.
— Спасибо, майор. Я не ожидал, признаюсь, что все так благополучно закончится. Я собирался …, Гафур замолчал. — Собирался уехать. Мне казалось, что я все равно не смогу Вам ничего доказать. Мы такие разные люди. Живем в разных измерениях.
— Да, в самом деле. А куда вы собирались уехать, если не секрет, — профессиональный азарт майора взял вверх над вежливостью.
— Во-первых секрет, а во-вторых вы решите, что у меня шизофрения.
— Не беспокойтесь Гафур, я и без ваших признаний думаю, что психика у вас неустойчива, так, что смело говорите о ваших планах.
Раздался звонок. Гафур вспомнил о злосчастном телефоне, забытом на тумбочке. Он зазвонил впервые после визита Мустафы. Майор встрепенулся.
— Ну, что Гафур, напоследок мне очень хочется поговорить с вашим таинственным другом, так сильно напугавшим Мустафу.
Малик принес телефон, продолжавший настойчиво звонить и спросил у майора прежде, чем нажать на кнопку ответа.
— А Вы действительно хотите поговорить с этим, — Малик запнулся, — этим человеком?
Экран загорелся синим ярким светом и странное безжизненное лицо, возникшее на экране казалось еще мертвее.
— Ха-ха, я вижу вы подружились. Я так и предполагал. Противоположности притягиваются. Ну, что друзья, именно такой расклад меня больше всего устраивает. Дорогой Гафур не будет таким чистоплюем, а майор не станет законченным злодеем и оставит мне мои обязанности. А любезный моему сердцу Мустафа отправился туда, где и полагается быть такому «чуду природы». В родные края, на волю. Задержался я с вами. Удаляюсь. Вернусь, когда захочется в следующий раз развлечься. Не скучай, майор.
Связь завершилась. Экран задымился и через несколько минут от телефона осталась кучка пепла. Майор допил в молчании чай, протянул на прощание Гафуру руку, которую тот поколебавшись пожал, и ушел.
А Малик Гафур в тот день долго бродил по городу, пытаясь услышать голоса старых еще не рассыпавшихся в прах зданий. Казалось, что дома смирились со своей участью и чутко прислушивались к каждому незнакомому шагу, зная по своему горькому опыту, что вслед за любопытным человеком, может последовать армия ликвидаторов, несущих им разрушение и смерть. Гафур чувствовал себя одним из таких домов, солдатом старой гвардии, отслужившим свой век. Вернувшись домой, он с огорчением увидел разбитого Ганешу, сваленного порывом ветра и в этом распознал последний самый главный признак того, что он свободен от прошлой жизни, от старого города, от себя прежнего. Он может теперь уехать, улететь, он сможет начать все сначала, с нуля….