Потерянная она какая-то. Может, для дела использовать? Саша еще раз посмотрел на нее, уже другими глазами, и его осенило: с виду она не просто благополучная, даже, можно сказать, интеллигентная. Она — как это называется?! — порядочная! Глаза у нее честные. У девушек с такой внешностью даже билетов в транспорте не проверяют. Он закусил губу, чтобы не засмеяться от радостного озарения. Спросил, уже без прежних слащавых интонаций:
— А работа тебе нужна?
— Смотря что надо делать, — ответила она, зевая. Работа — это неплохо в ее ситуации…
— Нет, не сегодня… сначала надо поговорить с другом моим, Мишаней. Ты его уже видела.
Официантка унесла опустошенные Никой тарелки. Они перебрались за столик на улицу, под прозрачный тент. Саша заказал себе еще пива, а девушке купил мороженое. Она взялась за десерт, но уже без былого энтузиазма — объелась.
— А если боишься у меня дома ночевать — давай я тебя у Михиной мамаши оставлю, — вдохновенно продолжал Саня. — Она не пьет, а папаша его вообще в милиции работает. А?
Странно, конечно, что он вдруг проявляет такое участие… Но Ника слишком устала, кроме того, вариант с мамашей показался ей самым разумным. Ей сейчас хотелось только спать. А завтра она погуляет, поищет дом…
— Значит, договорились?
— Ладно… — с закрытыми глазами пробормотала Ника.
Саша снова крепко взял ее за руку, чтобы вдруг не передумала, и вывел на улицу. Девушка шла за ним, шатаясь и спотыкаясь о поребрики. Она еще никогда в жизни так не уставала.
7
— Эй, мужик, ты живой?!
Серега вздрогнул и открыл глаза. Недоуменно оглянулся по сторонам.
«Казанка» мерно покачивалась на длинной волне. Ее придерживал за борт незнакомый парень, сидящий в жутко захламленном «Прогрессе», а второй, за рулем этого «Прогресса», настороженно разглядывал Сергея. На стланях у них лежала мокрая сеть, рядом, в большом ведре, билась полуживая рыба. Бледно-голубое небо отражалось в спокойной ладожской глади, от недавнего шторма и следа не осталось. С одной стороны в легкой туманной дымке еле-еле виднелся далекий берег — и больше никакой суши в обозримом пространстве. Двигатель заглушен, одно весло в воде… куда же его занесло?!
Окончательно придя в себя, Серега пробормотал:
— Ну… живой вроде…
Задумался. Вспомнил шторм, вспомнил самого себя, ушедшего вверх по склону неизвестного берега. Двоих своих спутников, которых потерял… бесконечную дорогу сквозь туман. Было ли все это?
Он перегнулся через борт «казанки», зачерпнул воды, как будто хочет умыться. Бегло осмотрел правую скулу лодки, но не увидел никаких повреждений. А ведь именно этим местом «казанка» задела скалу. Неужели страшное приключение было всего лишь пьяным сном?! Но разбитое колено болит и не особо сгибается…
— Язаснул вчера, — Серега сплюнул за борт. — Движок, кажется, не заводился… ну, сами понимаете, рыбалка, выпил немного…
Они удивленно переглянулись. Еще бы: у него в лодке — ни сетей, ни удочек, ни рыбы. В конце концов, не их дело.
— Спасибо, ребята, — миролюбиво, но с нажимом продолжал Сергей. — Я, пожалуй, попытаюсь завестись и поеду.
— Мы подождем, — ответил тот, что за рулем. — Поможем, если что.
Серега пожал плечами и полез к двигателю. Снял с него колпак, убедился, что «Вихрь» совершенно холодный: значит, он проспал долго. Попытался подкачать бензин, но поплавок так и остался на дне. Серега растерянно оглянулся:
— У меня, по-моему, бензин кончился…
— Вон, рядом с баком, канистра, — ткнул пальцем один из рыбаков. — Может, в ней чего-нибудь осталось?
Серега потянул канистру и тут же понял, что она полна под завязку. Рыбакам покажется странным, что он об этом не знал.
— Сейчас долью и поеду, — сообщил он им. — Тут есть немножко. Мне и вправду помощь не нужна, спасибо.
Пусть они думают про него, что хотят. Какая разница. Что они ему сделают? Серега ни в чем не виноват. Ага… Ни в чем… Только убил Женьку и бросил на тонущей яхте Тоника… Он в ужасе обернулся к парням:
— У вас карты нет? Где мы находимся, хотя бы примерно?!
Эти, на «Прогрессе», снова переглянулись. Парень за рулем не в тему спросил:
— Так ты со вчерашнего дня здесь болтаешься?
— Наверное, — нетерпеливо ответил Серега. — Скажите, где я?
Какие-то непонятные у них лица. Второй протянул ему карту:
— Ты вот здесь… пойдешь сюда и как раз выскочишь к Кякисалми.
Сергей с трудом сообразил, что они имеют в виду Приозерск. Так он назывался, кажется, до 1948 года. Он усмехнулся неуместной шутке:
— Почему Кякисалми? Пока я спал, его переименовали?
Их подозрительность почему-то усилилась. Второй спросил почти враждебно:
— Ты кто вообще такой?
Как-то нехорошо все складывается. А он совсем не понимает, что происходит. Аборигенов лучше бы не злить.