— Смотрите, — он приостановился, уставившись себе под ноги, — по-моему, это дорога.
Арман и Влад подошли и посмотрели в указанное место на почве. Если б мальчишка не показал, то они вряд ли обратили бы внимание на пару выступающих из травы плит.
— Ты думаешь? — скептически произнёс Лерой. — Может, просто камни?
Но Чезаре, как пёс, взявший след, уже продвигался дальше, не отрывая взгляда от земли. Спутники покорно последовали за ним, оглядываясь по сторонам, чтобы не пропустить нападения, а то мальчишка, конечно, ничего вокруг не видел, кроме «дороги».
Минут через пять стало ясно, что юноша прав. Теперь плиты были видны отчётливо, хотя сквозь них давно проросла трава и кое-где даже мелкий кустарник. Дорога оказалась метров двадцать в ширину, а из-за растительности выглядела ещё уже. И теперь была отчётливо видна, потому что трава на ней и рядом росла живая, сочная, зелёная.
— Тоже мне, дорога из жёлтого кирпича… — ворчал Арман — Никаких оптимистических предчувствий почему-то не возникает.
— Зато когда дойдём до места, может, сниться эта гадость перестанет. А то у меня, как на привал остановимся, так сразу начинается: «Иди в Город Призраков. Иди в Город Призраков», — отозвался Комольцев.
— Эй, заколдованные принцы, — окликнул их Чезаре. — Мне кажется, мы у цели.
Палец мальчишки указывал на виднеющиеся между деревьями руины. Троица остановилась в нерешительности. Казалось бы, вот оно — долгожданное легендарное место, но переступать границу было как-то страшновато. И обстановка какая-то… тревожная.
— Опять птицы петь перестали, — высказался Арман. — Сдаётся мне, будут нас встречать. Чем-нибудь наподобие того тумана. Если не похуже.
Воздух внезапно стал очень жарким, душным, хоть раньше под покровом деревьев это было незаметно. Мужчины стояли на месте, всматривались, вслушивались, силясь заметить что-нибудь… или кого-нибудь. В ушах звенело то ли от тишины, то ли от зудения вездесущих комаров.
— Пойдём, что ли, — махнул рукой Влад. — А то я от любопытства умру.
Они успели сделать не больше десятка шагов, как неподвижность воздуха взорвалась сильным ветром обжигающей температуры. Его порывы хлестали по лицам, заставляя зажмуриться, а ещё лучше заслониться ладонью или плащом. Одновременно на смену тишине пришёл странный шелест и звук, схожий с хлопаньем знамени на ветру.
— Что за чёрт?!
— Merde!
— О Господи!
Смерч завертелся вокруг троицы, дёргая за плащи и ероша волосы (тут Влад оказался счастливчиком, его «ёжик» не больно-то потреплешь ветром). И стих так же внезапно, как начался. Остались только те же непонятные звуки. Когда люди отдышались и протёрли глаза от пыли, то увидели их источник. Прямо впереди, над дорогой, не касаясь её поверхности, перемещалось существо, более всего напоминающее закутанного в чёрный плащ высокого человека. Глубокий капюшон не позволял разглядеть лица, создавалось впечатление, что там просто провал куда-то в тьму. Фигура приближалась, издавая то самое лёгкое шелестенье, а полы её балахона хлопали, словно их продолжал трепать ветер. И становилось всё жарче.
— Кто ты? — крикнул Влад, останавливая Чезаре, который уже начал наводить стрелу на цель.
Существо замедлило движение, а потом и вовсе замерло. Оно молчало, не хотело или не могло отвечать. Казалось, фигура пристально рассматривает пришельцев, вторгшихся на её территорию. «Если у них весь город такими заселён, то рехнуться можно будет, — по плечам Комольцева пробежали неприятные мурашки. — А ведь, похоже, так и есть. Вполне подходит под понятие призрака: что-то неопределённого вида, летит над землёй… Ой мамочка моя!» Материалистическое мировоззрение давало трещину. Если магию можно было представить как своеобразную разновидность гипноза, то вот это уже слишком невероятно.
— А может, опять глюк? — предположил Арман.
— В этот раз мы все видим и слышим одинаково.
— Давай я в него всё-таки выстрелю!
Фигура по всей видимости закончила осмотр и снова двинулась вперёд. Чезаре оттолкнул Влада и спустил тетиву. Стрела ударила точно в то место, где у человекоподобного существа располагается сердце, края чёрной мантии хлопнули сильнее и отшвырнули изломанную деревяшку прочь, только солнечным зайчиком сверкнул серебряный наконечник. Существо повело рукой, и порыв горячего ветра снова плеснул в лица. Мальчишка схватился за горло, закашлялся и осел на землю, норовя выплюнуть собственные лёгкие.