— Чезаре, что с тобой? — Влад склонился к юноше, поддержал за плечо и подал флягу с водой.
Лерой застыл неподвижно, едва ли не впервые в жизни поняв, что не знает, что делать. Судя по всему, оружие на странное создание не действовало, бежать было уже поздно, да и собственно некуда — всё равно возвращаться придётся. Попытаться вызвать существо на разговор оставалось единственным шансом остаться в живых. «Призрачным шансом», — скаламбурил наёмник про себя и попытался наладить контакт.
— Эй, мы пришли с миром! — «Да, особенно в это хорошо верится после стрелы в грудь». — Мальчишка просто испугался, не трогай его. Нам нужно в Город. Мы не собираемся причинять вреда жителям. — «Боже, какую чушь я несу!»
Призрак замер, не доплыв до людей метров пятнадцать. Из-под капюшона раздался шипящий голос, похожий на шорох тревожимых ветром сухих листьев:
— Шшшто вы сссдесь делаете, люди из дальнего мира?
Влад и Арман переглянулись, Чезаре немного очухался, но кашель прошёл не совсем.
— Ты знаешь, откуда мы? — поднял бровь француз.
— Невешшшливо отвечать вопросом на вопрос, — прошелестел призрак. — Шшшто вы сссдесь делаете? Не заставляйте повторять тришшшды.
Инициативу перехватил Комольцев:
— У нас… были видения про Город Призраков, постоянно тянуло сюда прийти. Мы не знаем, почему. И надеялись найти ответ здесь.
— Ты говоришшшшь правду, чшшеловек из дальнего мира. Но это не вся правда.
«Как же неприятно чувствовать себя мишенью, — думал Лерой. — Стоим посреди дороги этой треклятой, и неизвестно, то ли магией убьют, то ли оружием, то ли в плен заберут, то ли обратно во владения стаи вышвырнут… А эта тварь ещё, наверное, и мысли читает. Ну, читай, читай, мне не жалко. Здесь про тебя ничего доброго не скажут».
Влад покосился на наёмника в ожидании совета. В глазах так и читалось: «Говорить про Рубин или нет?» Арман быстренько прикинул так и этак и решил, что скрыть всё равно не получится, значит, лучше признаться сразу, а то потом хозяин здешних мест может и вовсе обидеться.
— Нас интересует одна вещь, которая, как нам сказали, хранится в городе, — начал он. — Люди называют её Волчьим Рубином.
Создалось ощущение, что существо удивилось. Судя по всему, его эмоции каким-то образом передавались слушателям.
— Волчшший Рубин… Да, он здесь. Я вас впущшшу, люди из дальнего мира. А он… — призрак указал пустым тёмным рукавом на Чезаре, — его я не вижшшу. Кто он?
— Я обычный человек, из ближнего… тьфу, из этого мира, — ответил мальчишка, уже отдышавшийся, но по-прежнему сидящий на земле.
Тёмная фигура пролевитировала ещё пару метров и замерла, как будто рассматривая пришельцев повнимательнее.
— Да, чшшеловек. Но не только…
— Что это значит? — в один голос спросили все трое.
— Впущшшу тожшше… — призрак проигнорировал вопрос. — Только помните, Волчшший Рубин имеет право брать в руки только тот, в ком течшшет Древняя Кровь.
Страж сделал приглашающий жест рукой, что в его исполнении выглядело весьма сюрреалистично, повернулся и поплыл обратно, туда, где виднелись постройки.
— Древняя Кровь? — переглянулись мужчины.
— Чезаре, ты в курсе, что это такое? — спросил француз, но лучник только недоумённо пожал плечами.
Глава 1.6
Влад терялся, что в нём сильнее, — любопытство, которое от близости нужных сведений только ещё больше разгорелось, или боязнь неизвестности, враждебной магии и, что уж таиться, призраков. Люди, которые ранее не верили в сверхъестественное, когда сталкиваются с неопровержимыми доказательствами существования оного, испытывают гораздо больший шок и ужас, чем те, кто всегда опасался встречи с привидениями, лешими или зомби. Именно поэтому комфортней и уверенней всего из троицы себя чувствовал Чезаре, для него Город Призраков хоть и был всю жизнь неправдоподобной легендой, но в конечном итоге смириться с его существованием для местного обитателя было гораздо проще, чем пришельцам «из дальнего мира».
Камни, видневшиеся за деревьями, действительно оказались руинами. Определить по тому, что осталось, изначальный вид строений не представлялось возможным: отдельные блоки и плиты, фрагменты стен, обычно высотой не больше первого этажа, торчащие как затупившиеся клыки, раскрошенные ступени и треснувшие колонны. Непонятно, сколько же столетий назад здесь всё пришло в упадок и почему. Судя по характеру разрушений, здания обрушились под действием времени, ветра, дождей и растительности. Не было видно ни следов пожара, ни, скажем, отметин от выстрелов, взрывов и прочего. Да и никаких признаков того, что на древних улицах кого-то когда-то убивали, ни одного скелета, ни одного предмета, ни завалившейся между камнями монетки, ни подковы, ни пряжки, ничего.