Сегодняшняя ночь была полна событий, знакомств и интересных разговоров, но после такого Рэй чувствовал себя уставшим, словно какой-то тяжелый груз опустился на его душу.
Ссора с Эмили из-за замужества, драка с Грей-Врановской из-за политичестких взглядов, весьма резкое поведение с тетей Шарлоттой, равнодушие к отцу, грубость Йосту…
Да что же это такое?
Хотя бы с некоторыми из них нужен мир. Ну, или же почтительный нейтралитет.
***
Учебники по физике составляли компанию Рэю ровно до того момента, пока в шесть часов не появился отец с Йостом, и пока первый не напомнил Рэю о том, что он близкий родственник невесты, а значит, он приглашен на традиционный ужин, а второй не спросил, какой фрак Рэй предпочитает.
– У меня всего один фрак, Йост.
– Ах, да. Как я мог об этом забыть.
С этими словами Йост вышел из комнаты.
– А этот малый умеет подначить, – усмехнулся отец. – И чем ты ему не угодил?
– Наверное тем, что не являюсь тобой. И тем, что не хожу во фраках.
– Не смотри на меня так, Рэй. Я пытался объяснить ему, что в тех старых традиционных фраках уже никто не ходит.
Отец уселся в кресло и издалека разглядывал книги, которые лежали на столе сына.
– Готовлюсь, – пояснил парень.
Рэй ждал от отца слов о том, когда же они в следующий раз поедут в Нест-Град, или же наставлений на тему хорошего поведения. Но вместо этого фон Элбатт-старший спросил:
– Ты рисуешь?
– Нет.
– Понятно.
И добавил после некоторой паузы:
– Пожалуйста, не расстраивай тетю.
– Попытаюсь.
Мир так мир.
***
Богато украшенный цветами стол, свечи, сложенные пирамидкой салфетки, господа во фраках, дамы в длинных платьях и перчатках, блеск заколок, выглядывающих из-под сложных причесок – при таких обстоятельствах несложно почувствовать себя настоящим бароном прошлого века. Дух канувшей в лета эпохи витал где-то в воздухе, за него хотелось схватиться и рассмотреть поближе, но он так и остался на уровне ощущений.
Лепет смутно известных дам погружал Рэя в сон. Никто из них не посмел оспорить устав – все пришли в традиционной одежде, положенной на первом совместном ужине двух семей: женщины – в длинных приталенных платьях с древними узорами, посвященными свадьбе, мужчины – в выглаженных до идеала фраках.
Напротив него сидел сын дяди Рэймонда, Хэмиш, статный военный тридцати лет; рядом болтала кузина Дженни, недавно родившая тройню; через несколько стульев расположилась тетушка Далия, пытавшаяся украдкой сорвать лепестки с цветка, украшавшего стол (говорили, она варит из лепестков какие-то настои от болей в спине); сыновья дяди Эверта, учившиеся в университете Нест-Града на экономическом факультете, общались на нестминстком с миловидной девушкой из Врановских; через несколько стульев сидел отец, ведя какую-то дискуссию с человеком весьма преклонного возраста; тетя Шарлотта, по традиции давящая присутствующих своим ледяным спокойствием, сидела ближе всех к пустующей части стола, место в которой уже совсем скоро должны были занять жених и невеста.
Рядом, по правую руку тети Шарлотты, безмолвной тенью примостился ее супруг – лысеющий мужчина средних лет, всегда носивший монокль и имевший привычку поглаживать свои безупречно белые усы. Он задумчиво смотрел на гостей, словно они занимательный музейный экспонат, и когда они с Рэем встретились взглядами, мужчина улыбнулся парню краешком уса. Старый добрый дядюшка Ник! Рэй улыбнулся ему в ответ и слегка кивнул в знак приветствия.
Так как дедушка Ника фон Элбатта являлся родным братом дедушке тети Шарлотты, то говорят, что их брак не одобрялся семьей. Интересно, а как относились бабушка с дедушкой к маме? Понравилась ли она им? Наверняка понравилась.
Все находились в нетерпеливом ожидании еды, разговоры о погоде постепенно сходили на нет, кто-то громко барабанил пальцами по столу. Чтобы не уснуть окончательно, Рэй посчитал количество пришедших. Тридцать один. Тридцать один близкий родственник, и большинство из них фон Элбатты, по причине весьма немаленького возраста жениха.
Рэй почувствовал, как урчит его живот, и он тут же невольно проклял непунктуальность виновников торжества.
– Жених с невестой, – на весь стол сказала тетя Шарлотта, – явятся с минуту на минуту.
– Поскорей бы уж, – пробубнил себе под нос полный мужчина шестидесяти лет, сидящий рядом с Рэем.