– …Генри, зайди ко мне в кабинет.
От неожиданности мальчик опрокинул чернильницу, и густая красная жидкость вылилась на стол. Он тут же приложил промокашку к той странице, где так тщательно выводил буквы, но красные щупальца было уже не остановить – диктант был безнадежно испорчен.
В дверном проеме стоял Ингмар, и лицо его было как никогда серьезным.
– Генри, мне нужно срочно с тобой поговорить.
– Я сейчас приду, отец, – молниеносно выпалил в ответ мальчик, неуклюже закрывая телом тетрадь Софьи и пытаясь расставить все письменные принадлежности на столе.
– Это не может ждать.
– Минутку, отец.
– Никакой минутки! – неожиданно рассвирепел мужчина. А потом, нервно озираясь по сторонам, он скороговоркой добавил: – Ты не знаешь, где Софья?
– Она, кажется, в гостях у подруги…
– Дьявол! – Ингмар широким шагом зашел в комнату и начал рыться в вещах мальчика. Генри еще никогда не видел отца таким нервозным и дерганным, его словно колотило изнутри, но не успел мальчик ничего возразить против обыска в личных вещах, как из недр бардака мужчина достал школьный портфель сына.
– Держи. Сложи сюда самое необходимое. Теплую одежду. Деньги, сколько есть. Карту. Хлеба. Блокнот с адресами наших родственников. В общем, самое необходимое. Самое необходимое, понял? Самое…
– Я понял, – перебил его мальчик. – Что происходит?
– У какой из подруг сейчас Софья?
– Думаю, у Аси Свиридовой.
Мужчина кивнул и тут же вышел – нет, вылетел – оставив сына в замешательстве напополам с нарастающим чувством испуга.
На диктант Ингмар даже не обратил внимания.
Генри метался по комнате, собирая вещи и ломая голову над тем, что же происходит. В это время до него доносились обрывки разговора отца по телефону. Клочки фраз летели по коридору первого этажа, и, взмывая вверх, просачивались через окно или щель под дверью, так, что Генри слышал непривычно подрагивающий и срывающийся голос отца.
«Свяжите меня, пожалуйста, со Свиридовыми… Доброго дня, позовите Софью к телефону… Это не может ждать… Передайте ей, чтобы она как можно скорее возвращалась домой… Да, я ее отец…»
Ингмар очутился перед сыном также неожиданно, как и исчез. Несколько секунд он смотрел на мальчика, будто бы видел его первый раз в жизни, и пытался получше запомнить каждую деталь его лица. Потом он достал из кармана кошелек, вытащил из него пару купюр, но, подумав, отдал весь кошелек.
– Держи… – голос мужчины прозвучал тихо-тихо, словно шелест травы. Ингмара было не узнать – его как будто лихорадило, все его движения были беспокойными. Казалось, от уверенного в себе военного не осталось и следа. – Беги как можно быстрее на вокзал, а с него покупай билет в самый дальний город, который только есть в Бринале. Вот твои документы, – отец достал из кармана на жилетке красную книжечку с вложенными туда бумагами. – Пока не закончиться война, отсидись в тихом месте, лучше где-нибудь на севере, около Холодного океана. А сейчас пойдем вниз, каждая минута у нас на счету. Я проведу тебя через черный ход…
Внизу их ждала мама. Ее глаза были красные, лицо опухшее, и она всеми силами старалась подавлять всхлипы. Генри нахмурился – все это ему не нравилось, хотя он был тем еще любителем приключений.
– Я должен уехать? А почему не вместе с Софьей?
– Софья уже едет сюда, но мы не знаем, когда именно она здесь будет… Сейчас каждая минута на счету, мы дождемся ее и она тоже уедет.
– А ты?
Из глаз отца хлынули слезы, он крепко прижал мальчика к себе и погладил по волосам. Агата нежно поцеловала сына в макушку, ничего не сказав, но Генри чувствовал, как быстро билось ее сердце и как срывалось дыхание.
– После войны мы обязательно встретимся, – прошептали родители.
И именно в этот момент Генри понял, как ему страшно.
Глава XI
Перед самым выходом Рэй остановил взгляд на своем отражении: волосы, разделенные пробором сбоку, напоминали недавно сжатое поле, только-только сшитый костюм сидел как вторая кожа, элегантная бабочка узелком устроилась на шее, а пара черно-белых штиблет, отражавших свет ламп, была новой и неимоверно модной. Парень усмехнулся, внезапно чувствую прилив сил, и, не теряя больше ни минуты, отправился в главный корпус.
Уже у входа юноша понял, что к этим танцам все подготовились больше, чем основательно: бокалы с искрящимся шампанским чудом удерживали равновесие на подносах официантов в белых лайковых перчатках, а свет люстр и торшеров бил в глаза с особой силой.
Не увидев в парадной ни одного знакомого лица, Рэй вместе с толпой последовал в главный зал, высокие двери которого сегодня были распахнуты. Оттуда жаркой волной лились звуки светской вечеринки.