Сегодня же время текло быстро, даже слишком. Не успевает она оглянуться, как видит, что сидит на мягком диване и плетет мятный венок ко дню Алконоста. Рядом расположились Алиса и Хельга, которые тоже с усердием плетут свои венки, обсуждая модный журнал, в котором сказано о том, что талия платьев теперь должна быть почти на бедрах. Эмили этот разговор заинтересовал, но стоило ей вставить слово, как он тут же сошел на нет. Подруги как заводные куклы кивнули и опустили головы.
Эмили знала, что свадьба не продлится долго, так что нужно просто капельку потерпеть. Сегодня пятый день из восьми, то есть уже через три дня она будет предоставлена сама себе. Все эти бескрайние леса и поля, этот особняк и люди в нем – все будет ее. Она сможет делать то, чего пожелает ее душа. Например, быстро попрощается с Алисой, Хельгой и всеми подобными. Проведет электричество в особняке. Чтобы продолжить заниматься любимым предметом – каллиграфией – пригласит на постоянное проживание какого-нибудь иностранного учителя (желательно молодого и симпатичного, чтобы, так сказать, убить двух зайцев одним разом), а еще пригласит учителей музыки и рисования. Мать всегда запрещала заниматься чем-то творческим, но, выйдя замуж, Эмили наконец-то будет жить вдали от такого рода запретов. Альберт вряд ли запретит ей все это, так что с ним проблем не должно возникнуть.
Она с наслаждением кивнула своим мыслям, вплетая цветы в свой роскошный мятный венок.
***
В день Алконоста все становятся какими-то светлыми и беззаботными. Незамужние девушки перед началом гуляний плетут венки из мяты и цветов, а волосы распускают, борясь с желанием уложить их модными волнами. Люди молятся перед едой, поют песни и дарят друг другу подарки.
Утром Рэй увидел, что все коридоры особняка украшены золотистыми виноградными лозами, которые змейками ползут по стенам, обвивая белые колонны и сплетаясь в величественное изображение Вечных Птиц. Вино, виноградные пироги, соки, мятные чаи, всевозможные сладости, огромная ежегодная ярмарка – вот за что все так любят этот день. А если ко всему этому прибавить роскошь и размах, который так присущ семье Врановских… Отличный день, в общем-то.
– Тоже мне, меткий стрелок, – усмехнулся Генри. – Отдай рогатку, только людей пугаешь.
– Отстань, – Рэй прищурился и оттянул резинку, – никого я не пугаю.
Он расцепил пальцы. Камешек улетел сильно вправо, стукнулся о стену и упал, звонко отскочил от пола и отлетел куда-то в сторону.
Генри за спиной Рэя кашлянул, сдерживая смешок.
– Ладно, держи, – Элбатт с неохотой отдал рогатку и пододвинул оставшиеся камешки ближе к приятелю.
– Благодарю.
Генри пару секунд подумал, а потом обратился к парнишке, которому принадлежала эта лавка. Сегодня на ярмарке в честь дня Алконоста поляна около особняка буквально наводнилась такими лавками – кто игры предлагал, кто сладостями или напитками торговал.
– А что, если я собью все пять мишеней? – спросил Генри лавочника с отстраненным и задумчивым выражением лица, спрашивая как бы между прочим.
– Главный приз – бутылка вина, – ответил тот с явной догадкой в голосе.
– Отлично, – Генри как будто оживился, беря в руки первый камешек, – кажется, я знаю, чем займусь сегодня.
***
Рэй с Генри сидели в просторной беседке, рядом бегали дети, прогуливались рабочие из деревни, и даже важные господа в дорогих традиционных костюмах сегодня были какими-то позитивными. Рэй и сам сегодня был в приподнятом настроении, а утром он чуть ли не впервые в жизни радовался, когда Йост принес ему светлый парадный костюм и новую шляпу, а после искренне поздравил всех с праздником, не узнавая самого себя. Оранжевые виноградные лозы обвили перила и крышу беседки, пряча ребят от любопытных глаз и прохладных осенних ветров. Генри разлил вино по бокалам и откинулся на спинку скамейки.