Вечер пролетел незаметно, и Рэй, попрощавшись со всеми и пообещав тете Шарлотте помолиться перед сном, пошел розыскивать Генри. Они с другом договорились сыграть еще пару партий в шашки и дообсуждать недавние новости из города, раз уж они оба не верят в сверхъестественные свойства ночи Сирин.
Внезапно Рэй услышал душераздирающий вопль. Парень резко вздрогнул, озираясь по сторонам.
– А-а-а-а-а-а! На помощь! ПОМОГИТЕ!
Первое, что захотелось Рэю, это убежать.
Возможно, помолиться.
Но тут он внезапно понял, что кричит кто-то именно в комнате Генри. Рэй побежал туда и остановился у двери.
Сомнений не осталось – звук исходил оттуда.
Рэй сильно толкнул дверь и ворвался в комнату.
Глава XV
Пять лет назад
Генри застыл, услышав, как звук метронома участился: воздушная тревога. Лишь на мгновение паника вытеснила разум, но этого мгновения хватило, чтобы он попал в толпу людей, стремящихся к спасению.
– Все в укрытие! – крикнул кто-то, но это было лишним: толпа и так чувствовала, что двигаться надо в бомбоубежище.
Генри настолько стушевался, что просто двигался за толпой, испуганно глядя по сторонам. Звук метронома пульсировал в голове, и кроме этого звука не было больше ничего, ни одной мысли.
Он и сам не заметил, как все расположились в старом подземелье и стихли. Десятки людей думали о своём, переговаривались и просто пытались дремать, укутавшись в свои пальто.
Генри прислушался к своим ощущениям: раньше страх никогда не окутывал его так сильно. Даже в свой первый день скитаний, когда он впервые уехал от родителей, парень не чувствовал ничего подобного. Тревога маячила где-то в туманном будущем, а здесь и сейчас все было под контролем. К своему удивлению, он не испугался судьбы даже когда по адресу, данному родителями, не оказалось его родственников, а соседи лишь перешептывались и кивали головой при упоминании их имен. Дороги назад не было, так что это означало, что отныне ему придется жить самому. Но почему-то осознание полного одиночества не показалось таким страшным, как частый звук метронома.
Тут сверху послышался внезапный взрыв, будто гром сотряс все вокруг. Генри отвлекся от своих мыслей. Кто-то закричал, парень невольно перевёл взгляд на людей рядом с ним и заметил в углу маленькую фигурку. Мальчик, с виду лет десяти, обнял колени и руками и тихо плакал. Генри сел к мальчишке поближе и похлопал его по спине, пытаясь успокоить.
– Не бойся… Где твои родители?
Фигурка подняла голову и испуганно посмотрела на Генри. Тут он понял, что ошибся: это была девочка, кажется даже младше, чем он изначально предположил.
Тут девочка подняла голову и посмотрела на него.
Генри навсегда запомнит этот взгляд – чистый концентрат страха.
Время остановилось.
В бледном свете керосиновой лампы ее лицо дрожало каким-то странным, почти болезненным волнением, и парень замер, словно все его ночные кошмары воплотились в жизнь в лице этого ребенка. В этих угольно-черных глазах Генри увидел отражение собственного ужаса перед будущим, как будто случайно заглянул в потайной уголок своей души. Он смотрел на нее и не мог оторвать взгляда от ее темных глаз, обрамленных прозрачными слезами, и внезапно для себя он почувствовал, что внутри оборвалась последняя ниточка, которая связывала его с его прошлым.
Генри вдруг понял, что сейчас, ровно в эту секунду, все изменилось навсегда. Он никогда больше не увидит родителей и сестру, никогда не вернется к прежней жизни. Будет нечто другое, нечто куда более сложное и куда более непредсказуемое. Он смотрел на эту несчастную напуганную девочку и видел себя, свои разрушенные детские мечты и ужасное осознание одиночества. Что он мог сделать? Что поможет ему не сойти с ума?
И тут ответ пришел сам собой: успокоить ее, дать понять, что она не одна. Быть рядом с ней, пока эта уничтожающая война не закончиться. Делать счастливым этого ребенка, чтобы самому не превратиться в бездушного монстра. В одно мгновение все стало так просто, что Генри сам удивился, как он раньше позволял страху проникать так глубоко в подсознание.
– Как тебя зовут?
Девочка замешкалась, вытерла рукавом слезы, но ответила: