Но сегодня я надеялась, что наши отношения пойдут на улучшение, ведь я наконец-то смогу забрать его домой. На день я даже отпросилась у дяди Николя, объяснив, что мне нужно устроить комфорт новому члену семьи.
Николай Борисович был не очень уж и рад моему «жильцу», о чем не преминул мне сообщить, расписывая все «красоты» наличия в доме раба, даже в чем-то осуждая меня. Было странно неприятно его негативное отношение по этому поводу, ведь не первый день знал меня, и должен был бы понять, что я не законченная садистка и не для издевательств его приютила. А тут мне высказали кучу гадостей о том, что не дай Бог я искалечу игрушку так сильно, что он в больницу попадет, да в каком свете это выставит нашу работу, да и зачем я шла на врача и хотела помогать людям, если дома буду ежедневно «отрываться» и «срывать злость» на живой собственности.
В общем, вышла я от зав. отделением нервная и в плохом настроении. Долго наматывала круги по этажу, перед тем как пойти к моему личному несчастью. А-то еще увидит меня в плохом расположении духа, так его вообще кондратий хватит.
- Ну что? Готов поехать домой? - спустя какое-то время ворвалась я в палату к парню, старательно улыбаясь.
Он моей радости не оценил, но я и не рассчитывала на какие-то эмоции с его стороны. Поэтому, не убирая с лица улыбки, прошла в палату и положила перед Домиником комплект давно заготовленной на этот случай одежды.
- Одевайся и поехали! У нас на сегодня еще море дел! - продолжила я, устраиваясь в кресле, чтобы не мельтешить, и не мешать парню собираться.
- Как прикажете, госпожа. - ровно ответили мне, и взяв одежду начали быстро одеваться.
Уже через десять минут мы вышли из палаты, заперев ее. Ключ отдали нашей несменной Дане, расписавшись в выписке. Пока проставляла во всех необходимых местах подписи, обратила внимание какими пренебрежительно-брезгливыми взглядами окидывали Доминика все проходящие мимо люди. И если врачи были более-менее привыкшие к куче рабов с травмами разной степени тяжести, то богатенькие пациенты предпочитали открыто выразить свое отношение к избитому и синюшному существу в ошейнике. Даже мне было не по себе от этого, а каково было парню даже представить страшно. И это отношение к нему только из-за полоски черной ткани, украшавшей его шею. Ведь никто даже и не задумался о том, какой сам по себе человек.. Правда я пока это, и сама не знаю...
Наконец, закончив с бюрократией, мы пошли дальше. Доминик вел себя странно тихо, по сторонам не смотрел, низко склонив голову, шел на шаг позади меня и казалось, что не интересовался вообще окружающим. Взгляды людей, конечно, неприятны, но просидев в палате неделю я бы не переставала крутить головой, всё изучая.
Добравшись до машины, указала парню на переднее пассажирское сидение, но он сначала прошел за мной к водительской двери. Меня затопил восторг, что сейчас за мной планируют очень галантно поухаживать и надеясь внутри, что не только как за госпожой-хозяйкой, а как за девушкой. Ведь у меня уже года три не было парня. Поэтому немного замедлив движение, позволила себя обогнать.
Не тут-то было!
Парень открыл дверь и встал на колени около нее, склонив голову. Я опешила...
- Доминик? А.. ты что это такое делаешь? - растерявшись, поинтересовалась у этого извращённого швейцара.
- Исполняю свои обязанности, госпожа. - уважительным тоном отрапортовал он, так и не поднимая головы. Впрочем, за все время что мы передвигаемся он ее ни разу не поднимал, кажется.
- Встань с колен и садись в машину. Все обязанности обсудим дома, а пока ты просто меня сопровождаешь и стараешься не шокировать. Договорились?
- Как прикажете, госпожа.
Благо после этого парень поднялся с колен, дошел до пассажирской двери и открыв ее остановился.
- Садись уже и поехали. - подогнала парня, после чего залезла в машину сама.
Доминик не заставил себя долго ждать. Кажется, только когда мы оба оказались в машине и двери были закрыты, я смогла более спокойно воспринимать действительность.
Заведя машину, начала пристегиваться. И, о праздник, парень, глядя на меня также защелкнул свой ремень. Из динамиков полилась медленная классическая музыка, которую я всегда слушала по пути с работы, чтобы привести свои мысли и чувства хотя бы в относительный порядок. Разговаривать не знала о чем, решив со всеми выяснениями подождать до дома. Доминик вообще сидел, не двигаясь и смотрел прямо перед собой. Сначала меня это немного напрягало, так как в воздухе чувствовалось его напряжение, но после решила выкинуть это из головы и сосредоточиться на дороге.