- На заседаниии ГЧК.
- А что это такое?
- Городской чрезвычайный комитет, созданный специально для борьбы с вражеским шпионом, То-есть с вами, Григорий Александрович, - улыбнулся Сигизмунд Третий.
- И вы верите в эту чушь?
- Нет, конечно. Но этого хочет правитель Пантокрин. Поэтому все делают вид, что верят.
- Абсурд! Выходит, что вы служите этому негодяю? Но, насколько мне известно, домовые добрые... - Орлов запнулся. Никак не мог подобрать нужного слова. Сказать - "существа", Сигизмунд мог обидеться. Поэтому так и не докончил фразу.
Домовой сделал вид, что не заметил заминки Орлова.
- А вы полагаете, что спасая вас, я служу Пантокрину? - вопросом ответил он. - Дело в том, что в городе практически не осталось порядочных людей. Вот и приходится притворяться, чтобы выжить. Но мы, кажется, заболтались с вами. Неровен час сюда нагрянут люди Кулинашенского.
- Кто он такой?
- Начальник полиции. Вас надо срочно спрятать. Здесь у меня есть приличный подвал, о котором не знает даже нечистая сила. Пойдемте. Домовой вскочил и быстро засеменил вглубь подъезда. Григорий пошел следом. У дальней стены под лестницей находилась дверь. Рядом с ней стоял большой деревянный ящик. Домовой придвинул его к двери, ловко вскарабкался. достал из кармана комзола ключ, потряс им в воздухе, похвастался:
- Я его слямзил у слесарей-сантехников. Здесь находится их комната.
Из этого Орлов понял, что Сигизмунд уже не раз пользовался этим ключем. Будто в подтверждение, тот сказал:
- Здесь я не раз прятал рабочих от полиции.
- Хлюндявых? - решил уточнить Григорий.
- Стыдно, Григорий Александрович! - возмутился домовой. - Это обидное прозвище дали рабочим те, кто сам не привык работать и презирает любой труд.
- Извините!
Домовой вставил ключ в скважину замка и открыл дверь. По крутой лестнице они спустились в подвал и оказались в комнате по стенам которой проходило множество больших труб с вентилями, манометрами и градусниками. Затем они долго шли длинным узким проходом вдоль труб отопления, пока не уперлись в ещё одну дверь. Домовой достал ещё один ключ, открыл её, щелкнул выключателем. Вспыхнул яркий ровный свет люминесцентных ламп, осветивших небольшую, квадратов двенадцать, комнату. Здесь стоял старый обшарпанный диван, такой же допотопный шкаф и крашенная в голубой цвет тумбочка.
- Вот это ваше временное жилье, Григорий Александрович, - сказал домовой. - Располагайтесь.
- Вы сказали - временное? А что же будет потом?
- Оставаться здесь небезопасно. В поисках вас ищейки Кулинашенского перевернут вверх дном весь город. Поэтому, ночью я попытаюсь переправить вас к рабочим. Там вас искать не будут.
- Почему?
- Многие в городе считают, что они ненормальные. Только ненормальные могут работать. Верят, что мозг рабочих поражен страшным вирусом, заставляющим их это делать. Поэтому предпочитают с ними не общаться.
- А как же Агапкины?
- Куклявым это не грозит.
- Так они куклявые?! - удивился Орлов.
- Да, - кивнул головой Сигизмунд.
- Кстати, кто они такие - куклявые?
- Их создал выдающий ученый Березин. Я толком не знаю, как это ему удалось - это хранится в строгой тайне. Со временем Пантокрин мечтал заменить всех рабочих куклявыми. С ними меньше хлопот.
- У них один очень и очень существенный недостаток - если их сильно напугать, то они распадаются. Благодаря этому я и сбежал из автозака.
- Да, это так, - согласился домовой. - Но это лишь на короткое время. Затем они регенерируют.
- Вы хотите сказать - восстанавливаются?! - удивился Орлов.
- Вот именно.
- А что в таком случае станет с рабочими?
- Их превратят в рабочий скот. Березин, поняв замысел правителя, отошел от дел и стал обывателем.
- Да! Дела тут у вас! - покачал головой Григорий. - Послушайте, Сигизмунд, Может быть, вы лучше поможете мне выбраться из этого сумасшедшего города?
- Увы, но только это вряд ли возможно, - развел руками домовой, будто извиняясь за свои слова. - Правом беспрепятственного выхода из города обладает лишь нечистая сила, да агенты тайной полиции для сбора информации.
Орлов почувствовал, как внутри у него будто что оборвалось, стало холодно и страшно.
- Уж не хотите ли вы сказать, что я обречен всю оставшуююся жизнь здесь находиться?!
- Сожалею, но только это так, - печально вздохнул домовой.
- Ничего себе - обрадовали! Что же мне делать? Неужели ваш правитель так силен?
- Как человек - он ничего собой не представляет. Хитрый интриган - не более того. Мелкий. Злобный. Высокомерный. Завистливый. Сила его в том, что ему покровительствует нечистая сила. А с ней он могущественен.
- Но ведь есть же и добрая созидательная сила? Ну, я не знаю - ангелы там, архангелы?
- Есть, но они предпочитают сюда не заглядывать.
- Почему?
- Дело в том, что болото, где построен этот город, было зоной, вотчиной самого сатаны. Здесь накапливалась и распространялась по миру черная энергия зла. Мы домовые поначалу пытались как-то эту энергию нейтролизовать, но ничего не получилось. Теперь, чтобы выжить, мы вынуждены притворяться, что работаем на Пантокрина и его команду.
- Понятно, - кивнул Григорий. - Извините за нескромный вопрос - отчего у вас столь странное имя?
- Прежде и мои родители, и я жили на Востоке. Отсюда и имена такие. А когда возникли славянские племена, я и многие домовые по приказу Космоса перебрались сюда, а восточное имя так и осталось.
- Постойте, постойте! - взволновался Орлов. - Что означает - "когда возникли славянские племена"? Уж не хотите ли вы сказать, вы здесь с того самого момента?
- Именно это я и говорю, - рассмеялся Сигизмунд Третий.
- Фантастика! Сколько же вам лет?
- Две тысячи.
- Две тысячи?! Сколько же лет вы, домовые, живете?
- Видите ли, молодой человек, дело в том, что мы в некотором роде бессмертны.
- То, о чем вы говорите, похлеще этого ненормального города. Бессмертие! Это именно то, о чем мечтает человечество. Скажите, а в чем ваше основное, извините, предназначение?
- Создавать в человеческой семье атмосферу согласия, дружелюбия. Мы нейтрализуем черную энергию, которая неизбежно выделяется людьми в общении между собой. Поэтому, там где мы есть, семьи, как правило, не распадаются.