— Давай, — согласился Хэй, подвигаясь к борцу поближе.
Утром Хэй проснулся первым и посмотрел на лежащее рядом тело. Жан спал, завернувшись в одеяло так, что наружу торчала только голова, хотя в комнате было тепло, даже жарко. На лбу у парня блестел пот, а на щеках играл нездоровый румянец.
Хэй встал и начал неторопливо одеваться, чувствуя прилив сил.
— Хороший попался, здоровый! — радостно заявил из кармана резкий женский голос. Хэй вздрогнул. — Еще на неделю хватит, не меньше!
— Ну вот еще, больше я сюда не вернусь, Печать! И не могла бы ты говорить тише!
Нет, конечно, экземпляр был отменный, но совсем не во вкусе Хусянь. Ему нравились натуры утонченные. К сожалению, утонченные натуры имели тенденцию очень быстро заканчиваться.
— Это может привести к проблемам, — заявила Печать авторитетно.
Хэй и сам это понимал.
К полудню Жан проснется с тоской в сердце и, испепеляемый жаром любви, бросится искать своего знакомого. Вернее, жаром страсти. В Городе, где было не так уж много мест для того, чтобы скрыться от тоскующих возлюбленных, подобная тактика частенько не срабатывала.
Именно поэтому здесь Хэй обычно действовал по методу «пей до дна». Совесть он свою успокаивал тем, что выбирал тех, кто вряд ли попал бы в списки одобренных поэтов — чем закончить жизнь с отрубленной головой, лучше уйти в объятиях страсти, зачахнув от любовного томления. Во всяком случае, так казалось Хусянь.
Он еще раз окинул взглядом нового возлюбленного. Но нет, в этом случае весь его гуманизм исчезал при воспоминаниях о прошедшей ночи.
— Вряд ли этот меня найдет, он не выглядит особенно умным, — сообщил он Печати. — Один раз сделаю исключение.
С астрологией в Городе были проблемы. Самая очевидная из них — звезды светили совсем не те.
По смутным воспоминаниям жителей Города, в небе они раньше видели другие созвездия. Многие уважаемые люди сходились на том, что звезды совсем не должны образовывать на небе симметричные узоры, которые перемещаются, как в калейдоскопе, образуя новые паттерны каждую ночь. Несколько звезд всегда оставались на своих местах, это было замечено давно, а остальные перемещались вокруг них по странным траекториям.
К тому же, проверить правильность составленного гороскопа было трудно — прошлого-то никто не помнил.
К счастью, еще до Ясутики энтузиасты занимались этим вопросом, так что ему не пришлось начинать работу с нуля. В библиотеке при Храме Тысячи Богов имелось несколько солидных томов по местной астрономии и пара книжек, случайно оказавшихся при себе у попавших в Город. Книги о других небесах не годились здесь, но в них можно было найти несколько приемов, пригодных и для Города.
Составлению карты неба и исследованиям в этой области он и посвятил все свое свободное время. Когда предварительная работа по сведению материалов воедино и исправлению явных ляпов была завершена, Абэ составил первый гороскоп.
Вполне естественным было, что составил он его для Линор Исет — одной из немногих, родившихся в Городе. Ее дату и место рождения он знал точно. Для остальных приходилось использовать дату их появления в Городе и расположение их жилья здесь же. В этом была своя логика — люди появлялись здесь, ничего не помня о прошлом, в этом походя на младенцев. Правда, большинство открывало глаза в первый раз под этим странным небом уже в зрелом возрасте, но кто сказал, что рождаться можно только ребенком? Возможно, это был просто другой вариант рождения. Может быть, в разных мирах и рождались по-разному.
Гороскоп Линор оказался удивительно точен в одних местах и не очень точен в других. Видимо, работы еще предстояло много. Но все же Абэ был на верном пути — некоторые вещи по нему было видно очень отчетливо. Ясутика напряженно уставился в схему — но и здесь он замечал странные вещи, например то, что девушке суждено было уйти из Города. Это могло быть ошибкой, а могло быть правдой. Во всяком случае, от Хэй он слышал историю о пиратах, и в ее свете это не казалось таким уж невероятным.
Вспомнив о Хэй Хусянь, Абэ решил, что следующий гороскоп будет его. Хэй был лучшим другом Ясутики в Городе и очень интриговал мага. Было в Хэй что-то немного странное, иногда казалось, что он скрывает то, о чем Абэ неплохо бы знать. Колдун потянулся было к перу, но потом что-то его остановило. В груди вдруг возникло неясное щемящее чувство. Одно было ясно — составлять гороскоп Хэй ему очень не хотелось, а своим предчувствиям маг привык доверять. Поэтому он решительно вывел на листке бумаги свое собственное имя. Если уж проверять, так на себе.
Гороскоп вышел странный. Там все было правильно и совпадало с действительностью, только… только оказалось, что Ясутике суждена очень важная для него встреча, которая изменит всю его жизнь. Самым интересным было, что встреча, если верить гороскопу, уже произошла. Сам Абэ никаких важных встреч не припоминал — с того времени, как он сюда попал, жизнь его была размеренной и почти не менялась. Неужели он что-то пропустил?
Абэ задумался. Затем он потянулся к стопке книг по астрономии, которую, пользуясь своим положением чиновника на службе Дракона, притащил домой из библиотеки.
Он вытащил нужный том и раскрыл его на середине, чтобы найти интересующую его главу.
Вместо астрономических объяснений Абэ прочитал следующее:
«Истолченный пепел лисицы помогает от лисьей одержимости».
Абэ удивленно закрыл книгу и посмотрел, кто автор — он даже не знал, что у него такая есть! Тем более, он был уверен, что не клал ее вместе с книгами по астрономии. Он поднял взгляд — том, видимо, упал с верхней полки, а он не заметил. На полке у него скопилось много непрочитанных вещей, которые он отложил до лучших времен. Надо признать — лисы Ясутику интересовали, ему казалось, что в своей жизни до Города он с ними сталкивался. Но любопытство они скорее вызывали, как объект для профессиональных исследований. Хотя, на какой почве возник это его профессиональный интерес, тоже вопрос.
Видимо, из-за того, что оборотни были у него на уме, сон этой ночью ему приснился про лис. Про одну лисицу. Лиса превратилась в прекрасную девушку, подстроила свою встречу с царем или императором, который, не в силах устоять перед ее чарами, сразу же потерял голову. Дальше все развивалось стремительно. Лиса и император обвенчались, и тут молодая жена проявила себя во всей красе. Сразу же она заставила императора жестоко казнить министра, который не одобрял этот брак. Затем посыпались отрубленные головы и прочие не менее нужные части тел всех тех, кто хоть раз посмотрел на нее косо. Когда виноватые закончились, в ход пошли и невиновные. А потом несколько придворных, не выдержав жестокостей, наняли человека, колдуна, вроде Ясутики. Колдун смог вернуть лисе ее истинный облик с помощью магического зеркала, чары развеялись, император пришел в себя и приказал казнить виновницу. К сожалению, лисица сбежала.
Проснувшись поутру и позавтракав, Абэ сходил за тысячелистником и нарезал стебель на кусочки разной длины. Вчерашний отрывок очень уж походил на пояснение к гороскопу, нежданное предсказание. Так что он решил узнать о своей судьбе с помощью более ортодоксального способа, чем вновь изобретенная астрология.
Вот тут колдун задумался всерьез — полученный результат он однозначно истолковал как подтверждение вчерашнего. Конечно, было приятно, что его астрономические изыскания дали верный результат, но сам результат его испугал. Никаких неожиданных встреч с лисами ему не хотелось.
В общем, информацию нужно было еще раз проверить, или хотя бы уточнить детали. В Городе жили несколько вполне компетентных коллег: Алхимик, Тролль, который был, по слухам, великим буддийским учителем, достигшим состояния Бодхисаттвы, Селистер Чтоли и еще несколько менее известных личностей. Алхимик отпадал по личным причинам — Абэ его не любил и точно знал, что ему отвечают взаимностью. К Бодхисаттве Абэ решил пока не ходить, а отправился к седобородому старику, жившему на окраине, у большого ясеня. Старику он один раз сильно помог, и теперь было подходящее время попросить об ответной услуге.