— Ага, — сказал он, смотря на Снорри вупор, — значит, Один был прав. За нами и правда следят.
Снорри поежился. Все три бога смотрели на него в упор, так что было очевидно, что его видят.
— Ты кто такой и что тебе надо? — угрожающе спросил блондин, вставая.
— Спокойно, Хед, — Один удержал его на месте. — Это не враг.
— А кто же тогда?
Блондин, чье имя наконец стало известно, все же подошел к Снорри и обошел его со всех сторон.
— Вы знаете, — сказал бог, — кого-то он мне напоминает.
Локи молча встал и подошел к Хеду, держа куклу в вытянутой руке.
— Не его? — спросил он.
Хед внимательно посмотрел на деревянного человечка, а потом на Снорри.
— Да, пожалуй, — подтвердил Хед и уставился на Снорри с еще большим подозрением.
— Понимаешь ли… — Один тоже поднялся, — мы его сюда и прислали.
— Как это? — удивился Хед.
— Так это. Кто-то же должен вести хроники! Я, конечно, предлагал сам… — Локи пожал плечами.
— Но это не дело! — сурово отрезал Один. — Поэтому я выбрал Снорри. Он и так думает о богах больше, чем полезно для здоровья. Так пусть он и записывает, как все было на самом деле, вместо того, чтобы придумывать отсебятину и белиберду. Только вот…
— Только что? — спросил Хед.
— Только вот, он должен был оставаться невидимым, — пояснил Локи. — Я сам наложил на него заклятие, но оно не сработало. Задним умом…
— Которым ты очень крепок! — вставил Один.
— …я понимаю, что трудно наложить такое заклятие, которое сам не сможешь потом снять.
— Вот именно! — мрачно сказал Один.
— Хотя, если бы некоторые не стали проявлять паранойю… — Локи выразительно взглянул на Одина, — то все прошло бы без сучка без задоринки.
— Откуда мне было знать, что это именно Снорри! Кто угодно мог оказаться!
— Простите… — робко вмешался Снорри в разговор. — Но как такое может быть?
— Как может быть что?
— Ведь людей создали в прошлом. Я сейчас в прошлом, так?
— Так.
— А вы… э… попросили меня стать вашим летописцем в будущем. Так?
— Так.
— Значит, это еще не произошло. Так откуда вам это знать?
Один и Локи заговорили разом.
— В этом нет ничего удивительного, смертный, — сказал Один, — через несколько тысячелетий я выкопаю из могилы череп предсказательницы и у нее спрошу.
— Такое вполне может быть! — сказал Локи. — Мы, боги, знаем будущее, да и живем в нескольких временах одновременно.
Говорили они хором, поэтому Снорри ничего не понял. Переспросить он не решился, так как слово «смертный», которое ему удалось расслышать, навело его на нехорошие мысли.
Хед, тем временем, все рассматривал деревянного человечка, которого отнял у Локи, и сравнивал его с живым экземпляром.
— Вы знаете, — наконец сказал он. — Что-то здесь не так!
Все уставились на него в ожидании.
— Да, они похожи, — пояснил свою мысль Хед, — но разница все равно есть! Либо мы неправильно их делаем, либо за тысячелетия вид заметно изменился. Измельчал и выродился….
— Измельчал? — возмутился Снорри. — Да фигурка меньше меня раз в 20!
— Да, но маштаб у нас десять к одному! Может, это просто мелкий экземпляр? — Хед посмотрел на товарищей.
— Ну да, он, конечно, не самый крупный. Бывают и повыше и потолще.
— А мне нравится его рост! Он ниже нас на голову. По-моему, именно так и должно быть. Вы же не хотите, чтобы люди превосходили нас хоть в чем-то, даже в росте? — выдвинул свой аргумент Локи.
— Ты прав, — кивнул Один. — Давайте уменьшим фигурку. — У кого нож?
Снорри начал подозревать, что его появление здесь не к добру. Во всяком случае, вина за то, что ростом он не вышел, теперь частично падала и на него. Хотя утешало то, что рост теперь у него будет образцовый.
Боги, тем временем, закончили корректировку. Теперь они обсуждали то, стоит ли фигурке сделать живот потолще и лысину, как у Снорри, или это не обязательно. Сошлись на том, что не стоит повторять все очень уж точно — ведь должно быть какое-то разнообразие.
— Ну вот, — сказал Один удовлетворенно, — готово! Теперь можно оживлять. Где у нас женщина?
Локи принес женщину. Она теперь была значительно выше мужчины, почти в два раза.
— Нет, так не пойдет, — задумчиво сказал Один.
— А мне нравится, — Локи ухмыльнулся. — Я люблю высоких!
— Ну, о твоей любви к великаншам мы знаем не понаслышке. Но если вдруг люди пойдут в тебя, они всегда смогут найти великаншу подобрее, верно? А мужчины и женщины одного вида должны быть одинакового роста. Или женщины пониже, — Один говорил тоном, не терпящим возражений.
— Ну ладно, — легко согласился Локи. — Ты прав. В конце концов, если женщины будут настолько выше, они начнут командовать мужчинами, и люди могут решить, что у богов все обстоит так же. Мне бы не хотелось, чтобы про меня думали, что мною командуют богини!
— Но Сигюн тобой командует, хотя, конечно, ростом она пониже. — Хед старался говорить серьезно, но было видно, что дается это ему с трудом. — Во на прошлой неделе она заставила тебя пробежаться голышом по Асгарду…
— Ха! Я сделал это не потому, что меня заставила жена. Мне это было и самому приятно.
— Тогда ходил бы всегда голым, раз находишь в этом такое удовольствие… — засмеялся Один.
Снорри пожалел, что у него с собой нет блокнота. Сейчас было самое время тщательно все записывать — боги говорили о каких-то никому не известных, но захватывающих событиях повседневной жизни в Асгарде. О таких вещах Снорри любил писать больше всего. Он приготовился слушать дальше очень внимательно, даже внимательней, чем раньше, но тут вдруг в глазах у него померкло, и оказалось, что он лежит в собственной кровати.
Снорри вскочил, наспех оделся и схватил перо и бумагу. И тут задумался. Конечно, написать поэму на конкурс — это замечательно, но Снорри давно уже лелеял одну скромную задумку — книгу о богах. Стихи в Городе писали все, хотелось им этого или нет, а вот своя книга… Да, шанс нельзя было упустить.
Он взял чистый лист бумаги и написал крупными буквами:
Книга о богах, Снорри Стурлусон
Вышло очень красиво. Он еще немного полюбовался на надпись, а потом перевернул страницу и снова задумался. Он тщательно обдумывал первую фразу — ведь ясно, что первое предложение — самое главное. Сравниться с ним может разве что последнее. Он размышлял над этим сложным вопросом не меньше десяти минут, когда вдруг почувствовал, что температура в комнате заметно повысилась. Спину стало припекать.
Снорри обернулся.
Посреди комнаты, в огромном цветке лолоса, стояла женщина в белом. Рук у нее было гораздо больше положенного, Снорри показалось, что никак не меньше ста, а с ладоней на него смотрели удивительно добрые и проницательные глаза. Снорри поспешно отскочил, забыв про стул. В результате и стул и он с грохотом свалились на пол.
Когда Снорри снова поднял глаза на женщину, рук у нее было только две, в одной она держала вазу с веточкой ивы, а в другой лист бумаги.
— «Книга о богах», — прочла женщина вслух и радостно улыбнулась. — Да, да, как раз то, что мне нужно!
Снорри промолчал, не поддаваясь на провокацию. Женщину это не остановило.
— Видите ли, уважаемый Снорри, — сказала она, — я, конечно, не совсем богиня. По правде говоря, я бодхисатва. Но вряд ли такие мелочи могут нам помешать! К тому же, вот даосы, например, считают меня богиней, так что, думаю, для вашей книги я вполне подойду. Так что, не будем терять времени и…
— Нет нет, вы не поняли! — поспешно сказал Снорри. — Когда я написал «Книга о богах», я хотел сказать…
Договорить он не успел. Внезапно комната пропала, а Снорри оказался перед огромной горой с пятью вершинами, на удивление напоминавшими человеческие пальцы. Светящаяся женщина, все на том же белом лотосе, величественно висела в воздухе у основания горы и смотрела на скалы чуть повыше зарослей кустарника. Снорри тоже посмотрел и вдруг с удивлением заметил, что из горы торчит обезьянья голова.