— Ладно, пойдём «заценим» ещё раз, всё равно стрельба по распорядку.
Теперь у Ивана в распоряжении была целая крыша, места там для задуманного, было более чем предостаточно.
— Арбалет, болты, консервные банки, одеяло и деревянная табуретка, двинули.
Поднявшись на крышу и сбросив поклажу, Иван ещё раз оценил предстоящий прыжок.
— Как бы жутко не было, а делать надо. Заходить в неразведанный подъезд со двора, из которого могут навалиться сразу несколько заражённых вообще не вариант. Ладно, пока стреляю, может какая добрая мысля в голову придёт.
Устроил из табуретки и привязанного к ней в несколько слоёв одеяла, подобие ловушки для болтов. Установил консервную банку в виде мишени.
Для начала Иван решил стрелять с десяти метров, постепенно увеличивая расстояние. Тем самым отслеживая поведение болта.
— Вот и проверим, чего я там нарегулировал. За «ноль», Иван по прежнему брал самое верхнее перекрестие, от которого вниз уходило, ещё 4 постепенно сужающихся черты.
Первый болт угодил в самый низ банки, второй так же.
Подкрутив регулятор вертикальной настройки прицела, Иван сделал контрольный третий выстрел.
Болт чётко вошёл в центр консервы.
— Отлично! Отходим на двадцать метров.
Заряжая четвёртый болт, Иван отметил, с каким же всё–таки хлёстким ударом, лупит тетива по отбойникам–успокоителям.
— Как хлыст у ковбоя. Ни грамма не тихое оружие, как его показывают в фильмах. Эхо в мертвенно тихом городе разносится на приличное расстояние. Радовала только проникающая способность, табурет дырявило насквозь, не обращая внимания на множество слоёв плотного одеяла.
Сделав пару выстрелов с двадцати метров и сравнив результат прицеливания сначала по верхней черте, а потом по той, что ниже, сразу стала понятна разметка прицела. Всё просто. Первый болт ушёл под банку, а второй угодил куда надо.
Каждый выстрел приносил по 0.1% к меткости. — Приятно.
Заряжая шестой болт, Иван услышал посторонние звуки во дворе. Подойдя к краю крыши и заглянув вниз, настроение сразу ухудшилось. Как Иван и боялся, звуки привлекли заражённых. Внизу рыскало несколько лотерейщиков и топтун. Они наворачивали круги по двору и вокруг дома, усиленно принюхиваясь и прислушиваясь.
— Пострелял блин! Теперь их нельзя упускать из виду. Не дай Бог в дом залезут.
Упав на корты и оставив за бортиком только глаза и лоб, Иван замер и стал наблюдать за гостями. Они явно были недовольны, топтун рычал, лотерейщики как гончие на охоте, рыскали повсюду.
«Командир хренов! Безспорно, они его слушаются! Вон как активизируются после каждого его рыка. Ещё бы выстрел и всё, они бы точно засекли источник шума».
Спустя пять минут, заражённые начали снижать активность, не получая дополнительной информации, а когда вдалеке раздался ещё более злобный рык, то и вовсе резко свинтили со двора.
— Командир на командире прямо!
Монстры потерялись из виду в полном составе, от сердца отлегло.
Как награда за несколько седых волос, приподнялась «Маскировка» и «Наблюдательность» по 1%.
Убедившись, что округлившаяся до 10% наблюдательность не стала «кушать» больше спор, решил двигать на базу.
— Со стрельбами на крыше закончили раз и навсегда! Плохая была идея. Зато нет худа без добра.
Пока упыри носились близ подъезда, мозг активно работал над планом отхода. В голову пришла идея, в случае прорыва заражённых внутрь подъезда, как вариант можно было обвязаться концом верёвки–простыни и свеситься с крыши с той стороны, где нет окон. Ну, если вдруг они на крышу выберутся.
— Ага. Жить захочешь, не так раскорячишься.
Вот эта то мысля и решила проблему перепрыгивания на соседний дом, в качестве страховки из простыни в случае недолёта.
Ещё раз примерился к предстоящему прыжку.
— Хоть я и пограничник, стать десантником никогда не поздно. Надо только за топориком и пустыми бутылками сгонять.
Сгонял за всем необходимым, перекидал на соседнюю крышу, увеличил длину «верёвки», надёжно примотав один конец вокруг чугунной трубы на крыше, а другой вокруг талии.
— Ну что. Кто не рискует, тот сидит без воды! Погнали.
Взяв разбег, который позволяла «верёвка», стартанул с низкого старта. Перед бортиком немного трухнул, но было уже поздно тормозить.
— Ни разу ни паркурщик, простонал Иван, вставая и потирая ушибленные колени после приземления на соседней крыше. Простыни натянулись и тормознули, двигающееся по инерции после приземления тело.
— Зато увеличенная «Сила» сделала своё дело, прыжок вышел с запасом.