плачивала этим людям «гробовые», то ли за добытую информацию, то ли за молчание. Макс отвернулся. Я тихонечко подошел к куртке, выудил пару сотенных и стараясь не шуметь выскользнул в подъезд. Когда я вернулся, на середине комнаты уже стоял упакованный рюкзак. Макс равнодушно скользнул взглядом по выставленным бутылкам и нехитрой холостяцкой закуске, и снова начал оглядывать комнату. -Вроде все... Знаешь ты хороший парень... Мне будет тяжело без тебя... Без Настенки... Вы когда кстати распишитесь?... В общем, неважно... Ты пока ходил, я все думал, что тебе оставить на память. Решил вот это, - он протянул мне небольшой пакет, оказавшийся неожиданно тяжелым, - В общем, не поминай лихом! -Максик. А это? - я подбородком указал на бутылки. -А? Да... - Макс деловито сгреб их со стола и запихнул в боковые карманы рюкзака, - Это мне будет нужно... Спасибо, что сходил... Я остолбенело молчал. Мой друг похлопал меня по плечу и вышел в коридор. Через пять минут он вернулся, держа в руках темную глиняную бутылку, залитую воском. -Садись, не стой столбом. Или лучше слетай на кухню принеси нормальные бокалы. Я пока открою. На кухне у Макса действительно хранились два хрустальных бокала. Он никогда не позволял даже дотрагиваться до них. И никогда не рассказывал, откуда они у него. По комнате плыл ни с чем не сравнимый запах. -Что это? -Это... - Макс улыбнулся. Господи! Какая же у него детская и беззащитная улыбка! - Это ты вряд ли пробовал. Коньяк с особой историей! - Он сгреб рукой остатки сургуча, - Когда я родился отец пошел в ресторан и на радостях купил бутылку КВВК! Ты хоть слышал о таком? То-то! Бухнул почти все сбережения. На остатки купил коробку конфет, которую благополучно подарил девчонкам на почте. Они залили ее сургучом и оттиснули дату. Как ты догадываешься - мой день рождения. На восемнадцатилетие, папа подарил ее мне. Хотели выпить, но мама предложила оставить на двадцатилетие. Сей праздник я встречал в армии, а по возвращению мы решили оставить ее на тридцатилетие, потом на возраст Христа потом, я решил уже самостоятельно, оставить ее до рождения собственного ребенка, но сейчас, по-моему, пора! -Макс! Не жалко? Ей же полстолетия! -Больше... Давай! Будем! Коньяк был великолепен. Я не спец, но вкус магазинных коньяков не годился в подметки этому божественному напитку. -Так! Еще по стаканчику! - Макс уже успел упаковать бокалы, и разливал янтарную жидкость в дежурные двухсотки не первой свежести. Мягкое тепло обволакивало. -Маакс... А что это за бокалы? -Мамины. Её родители заказали их на свадьбу. Потом она подарила их мне. Так, что это тоже своего рода история моей семьи. Я удивлялся все больше и больше. Он никогда не рассказывал мне о своих родителях. Казалось, что Город навсегда лишил его памяти, а тут... -Я, кстати, именно за ними тогда и возвращался. Тогда. Когда меня военные подобрали. Посчитали за мародера. Слава богу паспорт был с пропиской... Так - то! Давай! Макс еще что-то говорил, комната плыла, голова приятно тяжелела... Мне снился Город. Я летел над ним, распахнув руки. В лицо бил теплый ветер. Яркий свет заливал белоснежные дома, сравнимые по красоте лишь с облаками в синеве. Я видел улыбающихся людей, махавших мне вслед. Я парил и купался в какой-то неземной эйфории. Я знал эти места! Я вспоминал! Я даже ощутил... Кто-то дернул меня за плечо. Открыл глаза. На краю дивана сидела Настенка. -Настька! Мне такой сон снился!... - я хотел ей рассказать о ночном полете, но осекся. Огляделся. Я у Макса. На столе полный янтарный стакан... -Насть... Я, кажется, вчера... - она молча приложила палец к губам. -Ругаться будешь? -Не за что... Макс заходил с утра... Рассказал и попросил присмотреть за квартирой... -Он ушел? -Ушел... - она как-то странно ссутулилась и, неловко дернув носом, беззвучно заплакала. -Ну что ты? - Я сел на диване и попытался дотронуться до ее плеча. Она вздрогнула и отвела мою руку, - Ну, что ты... Ну извини... Она молча смотрела на меня. Потом взяла стакан, пригубила из него, бережно поставила на стол. -Я все знаю. Он ушел... Он был мне как брат и даже больше. Тебе не понять... -Настька! Что ты несешь? -Ничего, глупый... Это эмоции... Просто я привыкла к нему... -Ты же любишь меня!!! -Милый, конечно люблю... Видишь, ты всегда просил меня, чтобы я это сказала. А сегодня я говорю тебе сама. Наплевав на гордость. Потому, что не хочу потерять еще и тебя... -Да что с тобой? -Выпей. Я покорно взял стакан. -Я никогда не говорила тебе, что Макс рассказывал мне о Городе? А знаешь почему? Это он просил... Но, теперь уже можно... Ты тоже оттуда. Просто, когда пришло это, и, все бежали тебе стерли память. Конечно, это может быть бесчеловечно вложить тебе чужие воспоминания... Но... Их моделировала я... Макс был одним из немногих на которых методика замены памяти не подействовала. Но он был связан страхом. Он пришел сегодня утром. Был подтянут, собран... Я уже забыла, когда последний раз видела его трезвым. Он любил меня. А я тебя... Порождение моих фантазий... Макс помнил тебя еще по городу. Но он молчал. А сегодня он сказал, что город просто так не отпускает... и в тебе уже просыпается тот прежний...Я...- она разрыдалась и уткнулась мне в плечо, - Пообещай, что ты не уйдешь! Голова шла кругом. Какая-то пустота заволакивала душу. Вчера все было понятно и ясно. Сегодня мир переворачивался. -И ты знаешь... Мне показалось, что он знает, что ты уйдешь... -Он что-нибудь говорил? -Много... Но это не важно... -Нет, ты не поняла. Он что-нибудь сказал перед уходом? -Просил, чтобы я присмотрела за тобой, и сказал, что оставил тебе подарок... Я вспомнил сверток. Вчера он лежал на столе. Ага! На месте. -Он сказал, что ты поймешь... Теперь ты все знаешь... Я не держу тебя но... - она опять зарыдала. Мы шли домой. Заперев квартирку Макса, долго стояли у подъезда. Молча. Потом пошли. Не спеша, думая каждый о своем. Жизнь продолжалась, но стала другой... *** Если закрыть глаза, можно видеть сквозь веки. Причем многие считают это сном. А вот я так не считаю. Я просто вижу. Хорошо смотреть сквозь веки, когда кругом темно. Думаете, ничего не видно? Как бы не так! Видно... Многое видно... Только мы еще не научились всматриваться. А вот я умею. -Опять не спишь? Не притворяйся, я же знаю... - голос у Настенки веселый. Скосил глаза. Вот оно мое, и только мое, рыжее чудо. Мне кажется, что на самом деле она знает обо мне больше чем я сам. - Открывай глаза! Я требую! - чудо-то оно чудо, но сейчас начнется нечто невообразимое. В свои неполных шесть лет, чудо уже достаточно весомо, и, вполне, ощутимо пытается попрыгать на разоспавшемся папаше. -Я знаю, ты не спишь! Притворюшка папа-хрюшка! - да, энергии через край! Злобно рычу сгребая с себя визжащую дочь. -Не уважаешь ты старших! -Ты не старший! Старшая наша воспитательница. Ее зовут Елена Филипповна! А ты просто папа! Получил фашист гранату? Детская логика убийственно проста и мудра. -А кто еще старший? -Дядя Костя, тетя Оля, деда Сеня - упорно загибает пальцы и морщит лоб, - А ты просто папа! -Ладно, тогда ты просто дочь! -Хорошо, - степенно соглашается мое беззаботное наказание. - Папа, расскажи мне про город, на который ты смотришь! Стоп. Изумленно смотрю на дочь. -Про какой город? Что ты несешь? -Я не несу... Ты, когда закрываешь глаза, то видишь город какой-то! Я знаю. Я подсматривала. На лбу выступил холодный пот. Я никогда в жизни не рассказывал дочери про Город, про маму, про смену памяти и уж тем более про свои сны. Неужели она действительно что-то знает? Не может быть... -Я даже знаю дяденьку Макса. Он много раз к тебе приходил. По коже побежали мурашки. Никогда, даже под страхом смерти я не стал бы рассказывать Насте о своем друге. И все же... -Настя, откуда ты знаешь дядю Максима? -Я же говорю, я его видела. -Когда? -Последний раз вчера, когда ты на город смотрел. -И как ты видела? -Я? Как ты? Закрыла глаза и увидела! -Вруууша! -Да нет же, папа. Ну я правда видела. Он такой белый, весь солнечный. Такой! Такой... Я даже не знаю! И там дядя Максим живет. Он хороший. Ты с ним разговаривал и он сказал, что ты все сам понимаешь. Папа он про что? Кажется, она не врет. Что это: дар от бога? Болезнь? Но она абсолютно здоровый ребенок. Постоянно на виду под моим присмотром. Но я не рассказывал!!! И тем более она не может знать Макса!!! С тех пор как он ушел в Город, сорвавшись с годами насиженного места, мы с Настей - моей женой приняли негласный закон не вспоминать о нем. Я даже не распечатывал подарок, который Максим оставил мне, перед тем как расстаться. Кстати Настя очень быстро дала согласие на наш брак, только по десять раз на день просила не уходить. Могла бы и не просить. Я хоть что-то и вспоминал, но это были скорее сны и фантазии, чем реальные события. Потом пришел Макс. Я по привычке смотрел на Город, когда появился он. -Привет старик! -Максим! Ты все-таки дошел! -Дошел... -И как? -Нормально. Живу... Мать правда хворает постоянно и папа тоже на здоровье жалуется... А, в остальном, тут у нас нормально. Вернулись многие, но того ужаса уже нет. Мы научились жить с этим. А ты как? -Макс не спрашивай. Настенка умерла. Живу один. Дочь есть, тоже Настей назвал. Она вылитая мама, такая же рыженькая хохотушечка. Скоро в школу пойдет... Жизнь идет... -По Городу не скучаешь? -Да я его и не помню вовсе. -Врешь... Помнишь, если сейчас разговариваешь со мной. Кстати он почти не изменился. Мы сидели на пригорке. Макс жевал травинку и грустно смотрел вдаль. Под нами легким облаком раскинулся белосн