ательно около моря. Там всегда тепло. Вот... -Ясно. Черноморское побережье Кавказа. Или Крыма. - желчно вставил Николаевич, -Только это далековато отсюда... -Да нет! Вы не поняли! Там люди другие... -Восемь рук и две головы? Старик несносен. Вот язва ехидная! -Другие по образу мысли. Там все дружат. Каждый готов придти на помощь. И каждый счастлив... -Каждый счастлив по своему. Одному достаточно собаки, а другому недостаточно самолёта. -Ну, что Вы всё о материальном? Там душа другая. Там нет болезней... -Душа другая? - перебил меня Владлен неожиданно горячо и взволнованно. - Душа, молодой человек, одинакова. Только воспитание одних её погуще замазало, а у других, посветлее - краски не хватило! Всем хочется всего, побольше и без хлеба! Чтоб всё было! Чтоб не болели и не умирали родственники, или наоборот, чтобы родственнички заболели, да побыстрей лапки скрестили... Не переубеждайте меня, молодой человек! Идеализм, фантазии... Ерунда! Человек превратился в человека только из-за желания выделиться «у соседа тачка, у меня круче!», а внутри себя, кроме этого желания ничего нет. Гниль... Труха... Человек, знаете ли, скотина типа лошади, только лошадь лучше! Ба! Вот это пыл! Старичок то наш - человеконенавистник! -Только не подумайте, что я отношусь плохо к людям. Каждый человек, знаете ли, индивидуален и прекрасен, но.... но все вместе - это стадо раздираемое противоречиями... -То есть, оттого, что одному хорошо, другому плохо? -Усреднено так! Я рад, что Вы меня поняли. А теперь! Продолжим омовение. Парится я уже не стал. Просто погрелся у печки, а Николаич задорно хлестал себя по загорелому жилистому телу. Я посмотрел на него с завистью. Сам-то уже заплываю легким жирком... И цветом тела похож на побледневшего осьминога. Осмотрел свою ногу. Поразительно. О моем «боевом ранении» напоминал лишь едва заметный шрам. -Вы меня не дожидайтесь! - весело прокричал Владлен, - Я, знаете ли, грешен! Люблю попариться. Одежда в предбаннике. Дай Бог, чтоб в размерчик! Поблагодарив хозяина я вышел в предбанник. На кресле лежал полный комплект: синие сатиновые трусы, джинсовый костюм, легкая «адидасовская» футболка и кроссовки производства неизвестной подмосковной страны. Всё было точно в размер и абсолютно новое. На джинсах даже красовалась не оторванная этикетка. Ай да Николя! И когда умудрился достать. Во мне затеплилось чувство глубокого уважения к деду. Прогулялся по округе не заходя в лес. Красота! Зелень, бабочки, цветочки... Как-то по новому воспринимаешь природу, когда удается вырваться с пыльных улиц... Кроме баньки и сарайчика с притулившейся поленницей, во дворе ничего не было. Старик позвал меня с порога. -Нагулялись? Налюбовались? Наслушались тишины? - он довольно потер сухонькие ладошки, - У меня здесь замечательно! Пойдемте смотреть новости. В компании с Владленом смотреть телевизор было не скучно. Старик поминутно расспрашивал меня обо всем, что происходило в мире. При этом его, даже больше чем официальная подача прессы, интересовало лично мое мнение. Было лестно... -В общем, как все дерьмом было, так и осталось! - неожиданно подвел он итог. Я слегка опешил. -Не удивляйтесь... Чем дольше живу в уединении, тем меньше хочется вернуться в общество. -Моё присутствие Вас не тяготит? - ненароком спросил я. -Нет, что Вы... Мне с Вами интересно. К тому же, знаете ли, я всё-таки скучаю по тому бестолковому миру... -Скучаете? Но у Вас здесь просто рай! -Вот и живите, пока не надоест! И мне по хозяйству поможете... Я с радостью согласился. Потом мы ходили за водой. Несмотря на наличие водопровода дед предпочитал родник бьющий неподалеку. Потом спустились к реке, поразившей меня изумрудно чистой водой. -Выберем времечко, да на зорьке рванем на рыбалочку! Снасть у меня любая! - подначивал меня Владлен, - А с утра предлагаю искупаться. Вода, знаете ли, словно молоко. Потом мы долго сидели у самовара. Болтали о пустяках, попивая пахучий черный чай с печеньем и карамельками. На небе высыпали звезды. В траве пели кузнечики. Мир и покой царили вокруг. Мне вдруг ужасно расхотелось идти куда-нибудь из этого места, из этого уголка размеренной и неторопливой жизни. Разошлись когда темнота из сумеречной стала темно чернильной. Едва коснувшись подушки, я ушел в глубокий сон. Последнее, что я успел увидеть был заострившийся профиль Владлена, освещенный мерцанием монитора. Дед держал в руках пиалу и что-то шептал над ней... * * * Я стоял в где-то. Точнее описать свое состояние я не в силах. Темнота вокруг была настолько густой и плотной, что сковывала движения, делая их заторможенными и плавными. Под ногами мрак. Сверху такая же плотная завеса. Попробовал поднести ладони к глазам. Не рассмотреть. Странное ощущение. Чувствуешь опору, а её нет. Не видно. Страшно. Может, я ослеп. Лихорадочно нащупываю карманы. Спички! Вспышка была такой яркой, что пришлось зажмуриться. Обжег пальцы. Ещё раз вызвал к жизни спасительный огонек. Слабый свет выхватил стол.. Стол был заставлен свечами. Затеплил одну и осмотрелся. Комната. Стены были неразличимы. Попробовал сделать шаг. Под ногами хрустнуло. Нагнулся. Пол блестел словно море в свете луны. Тысячи зеркальных осколков, усеяли пространство комнаты. Выпрямился и стал зажигать свечи. Темнота отступала. Как негатив проявились стены. Стали видны пустые рамы хаотично расставленные и развешенные по всему периметру. И пол, - звездное небо, попираемое моими ногами. Поднял один из осколков. Он был вначале мутным и мертвенно холодным. Потом начал светиться изнутри золотистым неярким сиянием. Я всмотрелся в осколок. Из глубины стеклянного плена на меня смотрел Макс. Он сделал шаг назад и стал виден весь. Макс не изменился. Всё тот же полупьяный озорной прищур, те же затрепанные джинсы и кроссовки. Он что-то говорил. Говорил глядя прямо в мои глаза. Я силился прочитать по губам слова обращенные ко мне, но осколок был слишком мал. Фигурка Максима вытянула руку. Он сделал шаг вперед. Ладонь направленная в мою сторону увеличилась и коснулась стекла с другой стороны. Стекло выгнулось и начало вибрировать, словно пропуская ко мне руку друга. Осколок становился все горячее и горячее. Я вскрикнул и проснулся. * * * * Проснулся вялым и абсолютно разбитым. Болела голова. Владлен уже был на ногах и весело бегал по комнате. -Проснулись? Вот и ладненько. Я уж собирался Вас будить, да, дай думаю, молодежь поспит! Давайте что-нибудь метнем в желудок и, «нас ждут великие дела». Я уже все приготовил для завтрака, омовения, и культурного отдохновения, как и собирались! Натянул джинсы, футболку, а затем натужно и со скрипом переместил своё тело из кровати в кресло. Дед подскочил ко мне и сунул мне в руки кружку ароматного кофе и невероятных размеров бутерброд с сыром. С трудом сделал первый глоток. Кофе был великолепен. Не обжигающе горячий, а нормальной температуры, как я люблю. Владлен просто волшебник. Бутерброд тоже «пришелся ко двору». -Ну, что? Тронулись? Вот Ваша ноша. - старик ткнул пальцем в угол около двери. Там стоял небольшой рюкзачок. Прислоненные к стене, ждали своего часа спининг и телескопическая удочка. Даже я - абсолютный профан в рыбной ловле, понял, что обе вещицы из разряда элитных снастей. Дед свысока посматривал на меня, распираемый от важности момента... Надо было как-то выразить свой восторг... -Хорошие у Вас снасти! - не очень уверено начал было я... -Хорошие! - Владлен Николя чуть не закипел от обиды, - Да это же...... - далее шел непереводимый диалект состоящий из названий фирм сотворивших эти чудеса природы. Первая волна угасла, разбившись о мою запредельную тупость. Ну не рыбак я! Не рыбак и всё тут! Он даже обиделся... Больше не говоря ни слова, он забросил на плечо приготовленные вещи и вышел на крыльцо. Я чувствовал себя не очень уверенно, но тоже пошел следом. В лесу было утрене свежо. -Смотрите внимательно, - как-то скрипуче начал старик, - Вот за этим кустом малины, поворачиваете прямо на север. Через минут пять-десять придем! Моему изумлению не было предела - на земле не было тропинки. Он шел по дикому лесу словно по проторенной дорожке. Стараясь запомнить путь (?), я спешил за Владленом. Через несколько минут перед нами действительно открылась река. Вода всегда вызывает у меня какой-то священный трепет. Не вода в стакане, а большое количество одновременно. Только стоя на берегу реки или моря начинаешь понимать величие этой стихии. И ведь каждый раз ты будешь видеть эту воду по-разному. Тихая мирная домашняя речка превратиться в грозного врага в период паводка. Ласковое теплое море станет свинцом, крушащим берег, во время шторма. -Это Лета... - Тихо сказал Владлен. Видимо у него тоже были какие-то свои мысли об этом месте. Речка восхищала. Нежно лазоревая вода накрытая сверху пухом перины - пара, казалась неподвижной. Только у кромки берега были заметны буруны. Сбросил одежду и окунулся в парное молоко. -Вы, почему не купаетесь? - весело закричал я Николаичу, оставшемуся на берегу. -Да, знаете ли, плавать не умею... Но вот в рыбной ловле сейчас посостязаемся! Когда я выбрался на берег, состояние было отличное. Казалось, в меня вдохнули новых сил и здоровья. И чего это я был такой усталый? Сколько здесь живу, наверное, впервые был такой разбитый. Вытерся полотенцем, заботливо прихваченным Николя.