– А вот и ты, любовь моя, – буквально промурлыкал демон.
Я беззастенчиво пялилась на него, пытаясь вспомнить, как формулируют предложения.
– Нельзя закрывать человека в темнице, а потом называть его любовью.
Он тихо усмехнулся:
– Извини, ты намекаешь на мои плохие манеры? – Улыбка мгновенно испарилась с его лица. – Признаюсь, мне абсолютно наплевать, Мортана.
– Почему я здесь?
– Потому что я ненавижу тебя больше, чем кого-либо из живущих на этом свете. Я всегда мечтал увидеть тебя по ту сторону решетки. – Его жестокие глаза медленно скользили вверх-вниз по моему телу. – Какое же это наслаждение. Особенно учитывая, какую ничтожную жизнь ты вела среди смертных. О, как низко пали сильные мира сего!
Я навела на него палец:
– Когда ты уже поймешь, что несешь полный бред?
Демон подошел ближе, взглядом пронзая тьму, и схватился за решетку камеры.
– Эта ночь восхитительна. Я и представить себе не мог, что все повернется таким образом. – Несмотря на постоянные угрозы, его голос казался мне мягкой соблазнительной лаской. Он коснулся моей обнаженной кожи, посылая горячую дрожь по всему телу и приводя меня в замешательство. – Возможно, это самое сильное удовольствие, которое я когда-либо испытывал. Разве не помнишь, каково было, когда ты приходила ко мне?
От паники у меня перехватило дыхание.
– Я не та, за кого ты меня принимаешь. Как заставить тебя понять это?
Он одарил меня ледяной улыбкой:
– Правда? За последние несколько столетий у тебя изменились взгляды? Теперь ты хорошая? – Его голос буквально сочился сарказмом. – Не устроить ли нам распродажу выпечки, чтобы финансировать занятия спортом для малообеспеченных смертных детишек?
– Мне не несколько веков. Я смертная. Разве ты не видишь разницу? Я из Осборна, ходила в среднюю школу Осборна. В одной из школьных постановок я играла леди Макбет и упала со сцены. Джаред Халвесон в шутку пригласил меня на выпускной, ради чего я вырядилась в черное платье, а он даже не пришел, – выпалила я в отчаянной попытке объяснить, насколько являюсь обычной.
Но его улыбка лишь стала шире, и от этой красоты у меня защемило в груди.
– Да, довольно печальное зрелище. Ты так и продолжишь притворяться? В ночь перед казнью, Мортана, ты будешь делать вид, что ты простая смертная, жалкая даже по сравнению с остальными людьми? Восхитительно.
Проигнорировав его оскорбления, я сфокусировалась на одном слове. Мортана. У меня было имя.
– Ладно. Давай сначала. Я не Мортана. Меня зовут Роуэн Моргенштерн. Если заглянешь в мой кошелек, найдешь там документы. Мне двадцать два года. Сегодня мой день рождения. Чуть ранее я выступала с презентацией о подавленных воспоминаниях. Я живу в подвале с пауками.
По всей видимости, я была не в состоянии прекратить поток бессвязной информации. Но какова вероятность, что древний ужасный демон принял бы права штата Массачусетс за подтверждающий личность документ? Мне думалось, что не самая высокая.
– Должен быть способ доказать, что я не Мортана.
Еще никогда в жизни мне так сильно не хотелось вернуться в свой подвал.
– Я пришел сюда, надеясь на угрызения совести. Посчитал, что перед смертью тебе захочется снять с себя бремя. Но, кажется, меня лишат этого особого удовольствия.
– Перед смертью? – Во рту пересохло.
– Ты должна помнить тюремные виселицы, – тихо произнес он. – Я определенно не забыл.
Я отчаянно замотала головой.
– Нет. Не хочу! – вскричала я. – В очередной раз повторяю: я не Мортана!
Вокруг демона начало распространяться облако черной магии, окутывая его, словно дымка.
– Ты довольно долго находилась за пределами ворот, поэтому смерть будет быстрой. Ты умрешь, как смертная, если я убью тебя утром до того, как вернется твоя магия. Это не та смерть, которую ты заслуживаешь, но уж как есть. Завтра можешь поблагодарить меня за милосердие. Сейчас же я вижу, что ты не готова к словам благодарности.
С этими словами он повернулся и зашагал прочь, окутанный тенью.
Я провожала его взглядом, пока факелы не погасли и темнота снова не заполнила камеру.
Заставив себя сделать глубокий вдох, я попыталась собраться с мыслями. Крики и мольбы ни к чему хорошему не приведут. В темноте я отыскала сухую часть камеры и скользнула в один из углов.
Сидя в тишине, я осознала свою первую ошибку. Доктор Омер сразу сделал бы мне замечание. Нельзя просто так сказать кому-то, что он неправ, – сразу же начнется спор. Надо аккуратно подводить человека к выводам, чтобы он решил, будто это его идея.