— Видимо мне не стоит спрашивать, что это за меры?
— Ну почему же, — пожал плечами Ференц, — это как раз не секрет. Мы просто запретили рейдерам приводить кого бы то ни было к Приемникам. Тем более колонистов.
— Вы же говорили: колонисты — это редкость, — вспомнил я.
— Так и есть. А тут вот наплыв случился. Четыре семьи за три недели. И каждый раз в сопровождении убийц.
— Что же вы, так все и оставите?
Ференц посмотрел на меня испытующе:
— У вас есть предложение?
— Нападения ведь были ещё в трех местах? Мы можем осмотреть остальные. Не знаю, что на меня нашло, но, думаю, если попробовать ещё раз, ничего страшного не случится.
Инспектор задумчиво поскреб подбородок, а потом достал из стола уже знакомую папку и шокер.
На этот раз маленький портал привел нас в настоящую крепость. Видом она была похожа на прошлый приемник, только раза в четыре больше, и между ножками буквы «п» был устроен частокол из ржавых труб. Здесь бродили несколько рейдеров, при виде которых к горлу подкатила тошнота — мне не раз приходилось наблюдать их быт и дикие нравы, но как оказалось, не все я знал про них. Когда один из рейдеров, судя по шапке с широкими полями — главарь, приблизился к нам, из моей головы вышибло все мысли, кроме одной: мылся ли он хоть раз в своей жизни? Нет, ещё и другой: как бы не блевануть ему на ботинки. Рейдер, очевидно, знал кто перед ним, на инспектора взглянул с опаской.
— Чем могу помочь, гражданин? — спросил он, при этом на его лице отразилась целая гамма чувств, от раболепного заискивания до явной ненависти.
Ференц не обратил внимания на странное обращение «гражданин», посмотрев мимо собеседника.
— Нашли кого‑нибудь?
Рейдер развел руками:
— Как сквозь землю провалились. Может они сообщники?
Ференц покосился на меня и мотнул головой:
— Нет. Колонисты были наживкой. Куда ведет след, проследили?
— Нет никакого следа, — вздохнул рейдер, — эти двое как из‑под земли появились. В первый раз их увидели, когда они к Пиразу заходили, проводнику местному.
Я вдруг вспомнил начало первой истории: темный трактир, и проводник, собирающий деньги за проезд.
— Они платили за путешествие?
Рейдер посмотрел на меня недоброжелательно.
— Наверно. Пираза теперь не спросишь, ему вторую улыбку на горле нарисовали.
— Ну, может, у него в карманах что‑то было? — не сдался я.
Ференц вопросительно посмотрел на рейдера. Тот скривился:
— Откуда я знаю? Его карманы до меня сто раз обшарили.
— Мне только посмотреть, — сказал я.
— Мы не грабители, — добавил Ференц с презрительной улыбкой.
Рейдер бросил на меня еще один злобный взгляд, и отошел к своим. После недолгого совещания, сопровождаемого ругательствами и экспрессивной жестикуляцией, он вернулся, принеся горсть монет. Назвать это денежными знаками, в том значении, к которому мы привыкли, трудно, в ладони мне ссыпались кружки разного диаметра и толщины, изготовленные из редких металлов. Разобрать что‑либо на гладких поверхностях не представлялось возможным.
Я сжал один тускло — желтый диск между большим и указательным пальцами и закрыл глаза. Перед внутренним взором поплыло перекошенное лицо немолодой женщины, она махала руками, пока чей‑то кулак не прилетел из‑за пределов видимости и не угодил ей в нос. На верхнюю губу тут же потекла кровь, расходясь вправо и влево. Потом лицо скрылось под полотном грязной ткани, взгляд выхватил пупок, потом еще ниже…
Я разжал пальцы и открыл глаза. Спасибо такое я уже видел, еще раз смотреть учебное пособие «рейдер в брачный период» желания нет. Тем более что этот период начинается у них во время каждой пьянки. Я кинул монету рейдеру и взялся за следующую. Через несколько секунд в моих руках показалась кукла удивительной красоты, в одеянии, которое раньше носили на карнавалах — розовое платье до пят, широко расходящееся к низу, на голове чепчик с кружевной оторочкой. Мои руки, державшие куклу, тоже походили на кукольные — немного пухлые короткие пальчики и розовые ладошки. Рядом лежала на полу большая собака с длинной рыжей шерстью. В кругозор еще попал край двери, та блестела тусклым металлом, и по краю шел ряд круглых заклепок. Я подождал, но больше ничего не происходило. Детское воспоминание, из них мало что можно вытащить.
Я открыл глаза и снова бросил монету рейдеру. На ладони оставалось еще два десятка. На просто не хватит все сил. Я перебрал их одну за другой, сам не понимая, что ищу, и одна из монет кольнула палец, словно заряженная электричеством. На одной из сторон был странный герб — круг, поделенный надвое выпуклой полосой. На левой стороне вроде как полыхал огонь, а на правой изображена снежинка. Я зажал ее между пальцами, и меня дернуло уже всего, как в тот раз, когда я нашел арбалетный болт. Я сосредоточился, по телу пробежала судорога, а потом оно куда‑то пропало.