Такого самодурства Денису не приходилось встречать уже давненько, наверное, с тех пор как он отслужил в Российской армии, где следование догмату шло в разрез с любым здравым смыслом.
Проблемы со здоровьем начались у Дениса тогда же в армии, а вернувшись на гражданку, он с удивлением узнал, что с таким заболеванием вообще не должен был служить.
Ещё до того как отправиться служить он наивно предполагал, что если за его плечами будет служба в армии, то для него будут открыты все пути и дороги, но теперь выяснилось, что практически все они перекрыты из-за его болезни, а потерянных лет и несбывшихся надежд, естественно, никто вворачивать не собирался. И вот сейчас, он, молодой парень двадцати семи лет от роду лежал на больничной койке в кардиологической палате и занимался тем, что подшучивал над своими соседями, так как не мог разделить мрачные увлечения Петровича и нуждался в чём-то более лёгком.
Единственным утешением для него служило то, что на данный момент его состояние практически пришло в норму, и лечащий врач пообещал, что со дня на день его выпишет.
Сейчас Денис ожидал того, что вот-вот войдёт Захар, над которым он шутил не меньше чем над Зенуром, и, услышав в коридоре шарканье тапочек, уже подготовил для него очередной каверзный вопрос о влиянии поголовья белок на грибной промысел, но вместо Захара, в палату держась за ягодицу, вошёл Олег Олегович. Это был ещё один пациент из тринадцатой палаты.
Он, так же как и Петрович вызывал в нём чувство глубокого уважения, поскольку был не только высокообразованным человеком, но и интересным собеседником.
— Изрешетили, словно бандитскими пулями, — невесело произнёс Олег Олегович, бережно потирая то место, куда, очевидно, производился расстрел.
— Сегодня в процедурной орудует Татьяна? — поинтересовался Денис, которому и самому сейчас уже нужно было отправляться на уколы.
— Ага, — мрачно подтвердил Олег Олегович.
— Ну, эта бьет наповал, не то, что Лера, — разделил всеобщее мнение Денис. — Хорошо, что мне на следующей неделе на выписку — иначе я бы больше уже не вытерпел, — сделал он шутливое признание, и тут же спохватившись добавил, — Правда, я уж и не знаю как там на воле буду обходиться без вас. Особенно без Зенура с Захаром. Без них моя жизнь вообще может потерять всякий смысл, — произнёс он, не скрывая улыбки, — Да, кстати, а что там с нашим большим братом?
— Похоже, что стресс, вызванный пережитым, вызвал избыточное давление продуктов распада на его естественный клапан, — предположил Олег последним видевший гигантскую обезьяноподобную фигуру Захара, метнувшуюся в комнату для мальчиков.
— Ну что же, значит, интеллектуальная атака отменяется до лучших времён, — подвёл промежуточный итог Денис, вставая и собираясь принять весьма болезненную процедуру от рук молодой, но безжалостной особы.
Но в этот миг он обратил внимание на Петровича.
Петрович до этого спокойно сидевший и смотрящий на здание морга внезапно привстал. По его лицу сразу можно было определить, что что-то произошло, и это что-то было весьма неординарным, раз заставило невозмутимого Петровича так ярко отреагировать.
* * *
Павел позвонил в звонок расположенный справа, от большой железной двери, окрашенной в красный цвет. Через пол минуты дверь отварилась, и на пороге возник высокий и крепкий санитар.
— У нас в автомобиле труп мужчины, — запинаясь, вымолвил Павел. — Скончался только что, прямо по дороге в реанимацию.
— Понятно, — констатировал санитар, без какого либо сочувствия и вдогонку поинтересовался, — Как оформлять жмуриков знаешь?
Ошеломлённый таким отношением к человеческой жизни, Павел, не подобрав необходимых слов, просто замотал головой.
— Ну, тогда пошли за мной, — и санитар повёл его за собой по влажным прохладным коридорам морга.
Они прошли мимо широкого коридора ведущего в покойницкую и повернули направо. Возле третьей по счёту двери санитар остановился и отворил её.
— Александр Юрьевич, к нам тут скорая с покойником — не довезли до реанимации, — обратился санитар, к неизвестному, но, по всей видимости, здесь старшему, которого Павел стоящий сбоку пока не видел.
— Пусть зайдут, — попросил загадочный Александр Юрьевич, обладающий удивительным по мощи голосом. Когда же в кабинет вошёл приглашённый Павел, то к своему удивлению, обнаружил там не могучего гиганта, которому мог бы легко принадлежать этот голос, небольшого худощавого мужчину в возрасте около пятидесяти лет.
— Присаживайтесь, — гортань Александра Юрьевича вновь издал звуки, которые совершенно не гармонировали с его внешностью, отчего Павел даже вздрогнул. — Меня зовут Александр Юрьевич, а вас?
— Павел, — ответил молодой доктор.
— Вы, наверное, новенький, иначе мы бы с вами наверняка были уже знакомы?
Павел просто кивнул.
— Вам что-нибудь известно о личности покойного?
— К сожалению нет. Люди из дома, возле которого мы подобрали тело, его тоже не знали.
— Надеюсь, что это не бомж, — вмешался санитар, — а то будет здесь валяться несколько недель. У нас тут таких и так шесть штук.
— Не думаю, — возразил Павел, — выглядел он вполне респектабельно.
— Вы не обнаружили при покойном каких-либо документов?
— Я, честно говоря, об этом даже не подумал, — признался Павел.
— Если ничего не найдётся, то придётся подключать к делу милицию, — констатировал Александр Юрьевич и тут же добавил для санитара стоящего здесь же рядом, — Константин отвези тело в «холодильник», я подойду туда немного погодя.
Санитар вышел, и Александр Юрьевич вновь продолжил беседу.
— Сейчас надо будет заполнить кое-какие документы: указать бригаду скорой помощи, явившуюся по вызову, фамилию и имя больного (если конечно оно было бы известно), время вызова, время смерти, а так же её причину.
И он протянул Павлу регистрационную книгу.
При упоминании о причине смерти Павел покрылся холодным потом. Он не знал, от чего умер больной, и необходимость указать причину смерти угнетала его.
Заметив, что его молодой коллега замешкался, Александр Юрьевич поинтересовался:
— Вам что-нибудь подсказать? Спрашивайте, не стесняйтесь.
— Спасибо, ничего не нужно, — чуть дрогнувши голосом, заверил его Павел.
— Ну, тогда я оставлю вас на пару минут, а сам отлучусь в анатомический зал и повидаюсь с вашим покойником, возможно, мне удастся найти при нём кое-какие документы, удостоверяющие личность: паспорт, водительское удостоверение, пропуск, всё что угодно, хоть пластиковую карточку — любой из этих документов сгодится. Если при покойном был сотовый, то личность определить будет так же просто.
И Александр Юрьевич оставил молодого доктора наедине со злополучным диагнозом.
Санитар уже вкатил тело несчастного в небольшой продолговатый зал. Затем легко перекинул покойного с носилок из скорой помощи на передвижной столик патологоанатома.
К этому времени в анатомический зал уже подоспел Александр Юрьевич. Откинув с лица покойного простыню, он замер, простоял так несколько секунд, а затем развернулся и быстро вышел.
Павел сделавший пометки во всех графах, кроме одной, замер в томительном раздумье.
— «Причиной смерти, несомненно, послужила остановка сердца, — размышлял он про себя, — но что же могло вызвать его остановку?»
На этот вопрос он сейчас не был в состоянии ответить, но если бы он узнал действительную причину смерти, то это наверняка не принесло бы ему желаемого морального облегчения.
В этот миг, прервав его размышления, в кабинет вошёл старый патологоанатом.
— Так, когда вы говорите, он скончался? — сразу же с порога поинтересовался Александр Юрьевич своим громогласным голосом.
— Минут пятнадцать назад не больше, — растеряно отозвался Павел удивлённый таким напором.
— Да что вы мне здесь рассказываете, — возмутился патологоанатом, — Вы сами на него взгляните — на лицо все признаки недельного разложения.