Я смотрю на женщину и всё понимаю.
– Забирай.
Она достаёт с полки книгу, а я вонзаю ей нож между рёбер. Зажимаю рукой её мерзкий рот. Беру её голову так, будто это баскетбольный мяч. Бью её об стену.
Тело падает.
Ещё немного, мне остаётся всего одна деталь. Всего одна. Замысел будет исполнен.
На полу лежит книга.
Смотрю на неё и ухмыляюсь.
«Я/Мы – Мэри Шелли».
***
Скоро огонь Прометея зажжётся вновь.
Компенсация
– Мам, почему мы так страдаем?
–?
– Нам приходится убирать за бабушкой. Каждый день. Она кричит на нас, капризничает, заставляет нас нервничать. Сколько это будет продолжаться? Она совсем не хочет умирать.
– …
– Мам, должно быть решение этой проблемы. Я уверен, что можно легко и играючи разобраться со стариками. Однажды я найду выход, найду решение, ма.
***
Суббота 20 число. Вчера была пятница – ожидаемо. И целый день я не ел, готовился. Мне нужно работать на пустой желудок, нужно, чтоб мои ферменты работали по полной. Ух, приятное бурчание.
Желудок жаждет поглотить плоть, глотка хочет ощутить вкус. Крови. Закрываю глаза и предаюсь воспоминаниям.
Бабка умерла лет пятнадцать назад, смерть не очень-то хотела забирать её. Смерть издевалась над нами, Бог тоже. Мы должны были терпеть выходки ужасной дегенерирующей старухи. И мать с радостью терпела это, прыгала возле неё, травила тараканов, готовила еду, покупала продукты. Бабке доставалось всё самое лучшее. А я жил так, как у меня получалось.
С бабкой я ничего не смог сделать. Но мать – мать другое дело. Все предыдущие дни я думал, я готовился. Не только занимался спортом, я ещё и сон отладил, отполировал свои мышцы. А самое главное – я целыми днями грыз кости. Это были кости животных, сначала варёные, потом сырые. Иногда на них оставалось немного плоти. А ещё, ммм, свиная кровь. Утром я обливался холодной водой, а затем выпивал большой стакан свиной крови. Мне это шло на пользу. Ещё в начале своего пути я понял, что каннибализм и есть ответ.
Я назвал эту процедуру – компенсация. Есть в этом какая-то месть. Месть за все те испорченные дни. Дни, когда я жил в состоянии перманентного стресса.
И я возненавидел это время, я возненавидел лежачих и больных стариков. Но теперь, теперь пришло время. И вот она – возможность отыграться на матери.
Мать лежала и слабела, а я готовился. Голодал, грыз кости, пил свиную кровь. Мои зубы больше не напоминали человеческие, это были зубы настоящего хищника. Уровень – альфа.
Это тоже была суббота. Суббота, когда я начал с самого утра есть свою мать. Заживо. В каждое движение челюстей я вкладывал ярость. Всю. Всегда помните то зло, которое вам причинили. Боль поможет разжевать самые несъедобные части тела.
Обгрыз пальцы на ногах, начал с больших. Ногти методично выплёвывал.
Большая часть крови попадала мне в глотку, часть, конечно, размазывалась по клеёнке. Рвал зубами её кожу, прокусывал мышцы, выдирал мощными и резкими движениями сухожилия. Вены на вкус не особо. Они практически не доставляют удовольствия. Вкуснее всего идёт плоть. Плоть с оттенками свинины. Не зря я пил кровь свиньи, не зря. Никакого рвотного рефлекса, сплошное удовольствие. Всего за 24 часа я съел свою мать, от неё не осталось практически ничего.
Грязная клеёнка, немного костей, жёлтые ногти. Эти вонючие остатки я растворил в кислоте. Никто в Астрахани и не стал бы рефлексировать над актами каннибализма. Следствие решило, что моя мать ушла из дома, а в итоге пропала. Этой версии придерживался и я. Кому придёт в голову, что родной сын может съесть свою кровную мать?
И я понял – на этом можно сделать бизнес. Это можно превратить в своё хобби. Я стану каннибалом, но есть буду только больных стариков. Стану санитаром этого города. Падаль должна быть уничтожена.
***
Где в городе можно найти шведский стол для каннибала? Особенно, если учесть, что я избирательный мясоед.
Мне старикашек подавай, их мясо для меня самое вкусное, самое питательное. Ну, ответ у вас есть? Какие-то идеи? Правильно! Я направился прямиком в хоспис.
В диспансере лежат старики. И не все тела кому-то нужны, кто-то и обрадуется тому, что старческое тело исчезло из его жизни. Не только облегчение, но ещё и наследство. Совмещение духовного и физического. Вот я и стал подъедать ненужных людей. Мне платили санитары, мне платили родственники. Их радовал сам факт того, что даже услуги похоронного бюро не потребуются.
Я съел – дело с концом. Кости можно бросить собакам, вещи отдать бомжам. Главное условие – полная осознанность происходящего. Старикашка должен понимать, что его сжирают заживо.