В миг, когда падение Кардинала оборвалось, Ама и Вами окаменели. Это было мгновенно и банально. Только что они приближались ко мне — каждый по своей причине — и вдруг обернулись статуями. На моих глазах их тела начали скукоживаться. Черты их лиц с каждой секундой становились резче. Их неподвижные тела неостановимо съеживались, руки, ноги и шеи постепенно срастались с торсами, утрачивали форму, превращаясь в плотные, неровные сгустки.
А потом они взорвались. Это происходило медленно и беззвучно. Тела распадались на стайки холодных зеленых искр, которые спустя несколько секунд сгустились в две огромные тучи знакомого зеленого тумана. Этот туман, густой и едкий, быстро окутал всю крышу — Форд Тассо даже упал, задыхаясь, на колени.
Спустя несколько секунд — направляемый, несомненно, невидимыми виллаками — туман начал сползать с крыши по стенам здания к земле, где неизвестным мне образом разросся и распространился по всему городу. Город оделся в него, как в саван, дней на десять. Все воспоминания о последней кучке айуамарканцев стерлись. Торговля и движение транспорта практически прекратились. Вполне уместный траур по свергнутому мистеру Дораку.
Я уселся на пробу в огромное кресло, что стояло в его кабинете. Оно сильно уступало в великолепии прежнему, но все равно сидеть в нем было приятно. Я спросил Форда, помнит ли он Аму. «Не помню такой», — ответил Форд. В его ноздрях стояли озера зеленого тумана. Я спросил насчет Леоноры Шанкар.
— Она к ресторану никакого отношения не имеет? — поинтересовался Форд.
Несколько недель я потратил, вычищая из архивов следы Амы, Кончиты, Леоноры и прочих айуамарканцев. Я сделал это лично. Аккуратность никогда не повредит.
За пределами города никто не обратил особого внимания на перемены. Кардинал был прав — людям не до того. За прошедшие с тех пор пять лет было несколько озадаченных приезжих и удивленных запросов, но с ними управиться легко.
Тассо стал для меня отличным помощником. Он показал мне тайные архивы Дорака — описания его планов достижения мирового господства, анализ моих собственных шагов, советы насчет наиболее эффективных темпов и преодоления наиболее вероятных препятствий. Пройдет еще много времени, прежде чем эти планы удастся проверить на практике, но я в них верю. У Дорака голова работала что надо, а также, несмотря на все его уверения в обратном, он отличался беспримерной дотошностью.
Порой я гадаю, не слукавил ли он, когда сказал, что я сам проложил себе путь наверх. Чем больше я размышляю над этим, тем меньше мне верится, будто такой умный человек мог положиться в столь серьезном деле на случай и стечения обстоятельств. Логика подсказывает мне, что меня направляли, что он знал о близости смерти и сам срежиссировал исход событий. Но потом я вспоминаю наши первые встречи, с каким видом он рассказывал о своих забавах с фондовой биржей, и мне больше не кажется, что в данном случае логика применима.
Тассо начал поговаривать о пенсии. Я буду скучать по этому старому гризли. Я подумывал убрать его после ухода, но он не так уж много знает, чтобы быть опасным. Подробности проекта «Айуамарка» Кардинал держал при себе. Я позволю Тассо дожить свои дни на почетной пенсии. Он это заслужил.
Виллаки…
С этими ребятами я на ножах. В принципе они держатся в тени, но несколько деловых встреч у меня с ними было, и каждый раз их разговоры мне не очень-то нравились. У них свои планы. Они хотят, чтобы я заперся в городе, наплевав на весь остальной мир. Их волнуют только их собственные шкурные интересы и благоденствие города. Когда-нибудь из-за них возникнут проблемы. Надо не спускать с них глаз.
Долгое время мне казалось, что мир вот-вот опомнится: реальность, продрав глаза, поймет, что мне здесь не место, ухватит меня двумя пальцами и выкинет. Но этого пока не произошло, и спустя пять благополучных лет я начинаю предполагать, что и не произойдет. Похоже, фортель сошел нам с рук.
Время от времени на мою жизнь покушаются. За несколько месяцев после смерти Кардинала амбициозные конкуренты отделывались от меня раз шесть, если не больше. Меня убивали пулями и ножами и даже взрывали. Покушений становится все меньше — я перебил кучу претендентов на трон, а прочие начинают догадываться, что мои намерения серьезны, что я — не ноль без палочки, а опасный и беспощадный враг не хуже моего предшественника, — и все же они случаются с интервалами в один-два месяца.