Он принялся жадно её целовать, потеряв окончательно над собой контроль. И поэтому даже не обратил внимания, что его партнерша перестала отвечать взаимностью. Она теперь просто стояла, ничем не отличаясь от статуи, подобной тем, коих было полным-полно в этом парке. Такие же, как и она местные жители замерли, и только лысенький мужичок, который ранее попытался подойти к Олегу, испуганно озирался и пятился.
А тем временем Олег, оторвался от грудей девушки и стал подниматься выше, пока вновь не ощутил её губы. Они были холодны. Он не сразу понял, что всё идёт не так. Возбуждение толчками стало пропадать. Его королева взглянула на него, но в теперешнем взгляде, больше не было похоти. Сейчас в её глазах читался только голод.
Незнакомка, обвив крепкими руками шею Олега, с силой притянула его к себе. Он, было, приоткрыл губы для поцелуя, но почувствовал сильную боль, когда зубы вонзились ему в верхнюю губу и сомкнулись. Из глаз брызнули слёзы, а кровь застучала в голове, выплёскиваясь наружу, пачкая лицо девушки из БМВ. Она лилась по щекам, стекая по подбородку и капая на обнажённые груди.
"Что..."
Олег, хотел закричать, но боль была сильная и у него только получился жалкий хрип.
"Почему?"
Наконец зубы девушки встретились, и верхняя губа отделилась, оставшись во рту у незнакомки. Она с жадностью принялась её жрать, не отводя голодного взгляда от Олега. Сам же молодой человек взвизгнув, ухватился за рану и попятился, не веря в то, что только что произошло.
Девушка протянула руки, но рыбак довольно резво развернулся и побежал, не обращая внимания на дикую боль. Страх в данный момент, гнал его, заставляя позабыть о ране. Но, не проделав и двух метров, он остановился и замер. Дело в том, что на него неслись другие. Мужчины и женщины, старики и дети. У всех у них во взглядах читался тот же голод, что и у незнакомки позади.
Олег, зарычав от страха и боли, резко развернулся и помчался сквозь низкий кустарник к аттракциону. Благо, что на горках вода была отключена, иначе бы ему никогда не удалось взобраться по волнистому спуску.
"Твою же мать!"
Разбрызгивая во все стороны кровь из оторванной губы, Олег, рыдая и хныча, помогал себе руками, поднимаясь всё выше и выше, пока не достиг самого пика. Он слышал за собой тяжёлый хрип, и обернулся только на верхней площадке. За ним следовал тот самый (?) лысый мужичок. Одно ухо у него отсутствовало, лицо было полностью расцарапано.
- Господи! Почему? - всхлипывая, прокричал он.
Олег опустил взгляд и заметил множество человеческих фигур, которые лезли к ним. Их было десятки, а может быть даже сотни. Некоторые из них что-то выкрикивали, другие же рычали и повизгивали, а третьи безумно смеялись. Ещё секунда и вся эта орава накинется на них и разорвёт на куски, давясь кровавой плотью, набивая свои жадные рты человеческим мясом.
Жалеть было не о чём. Да и времени для этого не было. Олег не хотел попадать этим каннибалам в руки. Он понимал, что живым отсюда не уйдёт и поэтому принял мгновенное решение.
Не дожидаясь пока страх остановит его, он шагнул с верхней площадки в пустоту и помчался вниз к забору, который окружал водные горки. Молодой человек решил, что умрёт быстро, но судьба над ним не сжалилась, снова посмеявшись.
Острие проткнуло нижнюю часть, пройдя насквозь. Бёдра повисли на заборе, а Олег же, крича от невыносимой боли, дрыгал руками, плюясь кровью. Умереть быстро, к сожалению, не получилось и теперь к нему уже тянулись несколько десятков рук.
Ломаясь, ногти вонзались в плоть, разрывая кожу и мышцы, отрывая куски плоти. Чьи-то пальцы вошли в правую глазницу и резко дёрнули. Всё тело было источником боли. Олег молил только об одном, как можно быстрее умереть и наконец, перестать чувствовать мучения. Но смерть не спешила к нему, оставляя рыбака в сознании.
Он ещё мучился какое-то время, пока, наконец, чьи-то зубы не перегрызли его шею и не отделили голову от туловища. И только тогда настал покой.
* *
Влад слушал тишину, и по его спине бежал холод. Это длилось всего какое-то мгновение, но показалось ему целой вечностью. Дурное предчувствие овладело им, и хотелось оставаться в этом состоянии вечность, потому что в следующий момент город разродился множеством криков. Вопли ярости и злости неслись отовсюду, врезаясь в уши и впиваясь в мозг.
Он тряхнул головой и взглянул на Марину, которая в испуге прижимала к себе дочку. Её глаза широко расширились, когда дверь бара грохнулась о стену и из неё повалила толпа. В самом же помещении, по-видимому, началась бойня. Слышался шум ломаемой мебели, крики, визги боли и рычание. На пороге стояли мужчины и женщины, лица которых больше напоминали звериные. Они скалились в сторону Влада.