Вот почему я не сближаюсь с людьми. Даже самые невинные вопросы требовали раскрытия секретов. Как ему ответить?
Нет, моя мама ничему меня не учила. А папа похитил, как только она меня выгнала. Отдал на попечение нянь и репетиторов, единственной целью которых было научить меня стать идеальной женой для братвы. Ох, и муж, от которого я сбежала, присылает мне записки с угрозами, одна из которых у меня в лифчике.
Но я ничего такого не сказала.
— Да, конечно, — солгала я, сжав руки в кулаки, чтобы не грызть ногти.
Я забыла, каково это — выдумывать отговорки. Райан никогда не требовала ответов о том, кем я была раньше. Она просто принимала меня такой, какая я есть, и игнорировала все несоответствия и неловкие смены темы. Она ни разу не спросила о моих секретах… потому что я никогда не спрашивала про ее.
Потом Марио все испортил. Или этому лживому пузырю было суждено лопнуть.
Я съехала из нашей общей квартиры, пока она была в больнице. Сказала, что она захочет больше уединения с Ганнером. Мы обе знали, что это чушь собачья.
Она слишком много знала обо мне, и я слишком сильно люблю ее, чтобы подвергать риску.
Я заставила ее поклясться, что она никому не расскажет о том, чем я поделилась, когда мы были на мушке у Марио. Его лакеи лежали мертвыми, так что лишь Райан услышала, что я убежала от своего бывшего мужа-преступника. Или он нынешний муж? Черт, даже не знаю, считаемся ли мы женатыми.
Юрию на это насрать. В его глазах я его собственность, и он чертовски полон решимости вернуть меня обратно.
Итак, я начала восстанавливать эти барьерные стены, готовя себя к тому моменту, когда мне нужно будет уйти, если призраки прошлого подкрадутся слишком близко. Сегодняшний вечер стал прекрасным примером того, почему это правильное решение, и почему Дексу ничего нельзя знать обо мне.
— Отвечай на вопрос, Никки, — прорычал Декс, его тело оказалось намного ближе.
Моя челюсть заболела, когда я сжала зубы.
— Черт возьми, Декс. Мне нельзя злиться и проявлять эмоции? — я гневом пыталась перевести разговор в другое русло. Пыталась показать, будто я не увиливаю от его вопросов. — Этот парень шлепнул меня по заднице без разрешения. Подай на меня в суд, если я веду себя как обиженка. Что еще скажешь? Мне следует больше улыбаться?
Я знала, что сильно преувеличиваю, но уже устала от всего.
Его карие глаза сузились. В багровом свете они больше походили на чернильные лужи. Единственным признаком его гнева были раздувавшиеся ноздри, привлекая мое внимание пирсингу в виде колечка. Он был единственным известным мне байкером с пирсингом в носу, и это до жути прекрасно смотрелось на мускулистом чуваке с татуировками. Декс не похож ни на кого из своих собратьев по клубу. У него волосы до плеч, которые он чаще всего собирал в пучок, и подстриженная борода. Я никогда не видела его ни в чем, кроме черных штанов, аир-форсах и какой-нибудь белой футболки, ну иногда с принтом. Он был потрясающе красив, и меня бесило, что его властное поведение делало его еще привлекательнее.
Когда он заговорил, его голос был спокойным и контролируемым.
— Никки, брось нести чушь. Этот испуганный взгляд был не от шлепка по заднице. Я тебе не нужен, чтобы справиться с мужиком, который распускает руки. У тебя у самой хорошо получается.
Я уперла руки в бедра. Ощущение кончиков пальцев на обнаженной коже напомнило, что на мне нет нормальной одежды.
— Начнем с того, что я не просила тебя приходить и разбираться, Декс. Ты сам появился перед сценой, — я хотела пройти мимо, но он встал передо мной, преграждая выход.
Наши тела были так близко, что я чувствовала исходящий от него жар. Даже стоя в туфлях с большой платформой наши глаза были не на одном уровне. Моя голова оказалась прямо у него под подбородком, и когда он заговорил, это было похоже на ласку по моему лицу. Так было до тех пор, пока я не услышала его слова — они больше походили на пощечину.
— Нет, Никки, ты не просила. Я подошел туда сам, а потом у тебя был такой вид, будто ты увидела привидение и убежала. Я как придурок последовал за тобой, потому что забыл про… Это твое имя там написано?
Я посмотрела на него сквозь ресницы, мои плечи напряглись от удара, который он нанес своими словами.
Что, черт возьми, сказать в ответ на правду?
Оказалось, что мне ни хрена не нужно говорить, потому что Декс заполнил напряженную тишину.
— Не волнуйся, Никки. Я больше никогда не подойду, пока не попросишь, — он повернулся и распахнул занавеску. Комната наполнилась шумом из клуба, но мне все равно удалось расслышать, что Декс сказал через плечо. — Спасибо, что напомнила, почему я ненавижу играть в белого рыцаря. Буду заниматься тем, в чем я хорош, — отлично коротать время, — в его голосе звучала горечь с явным оттенком обиды.