Он породил девушку с отцовскими травмами, и таким образом обеспечил психотерапевта работой на всю жизнь.
Толпа разразилась улюлюканьем, когда я опустила ногу и обхватила ею своего металлического партнера по танцу, откинувшись назад так далеко, как только могла, из-за чего волосы рассыпались по спине. Именно эта поза всегда приносила мне аплодисменты и дополнительные чаевые.
На самом деле это иронично. Я надеялась и мечтала выступать на сцене. Думала, что своим талантом построю будущее. Ну, я построила. Просто это не та сцена или танцы, которые я себе представляла, или имя, которое я думала увидеть на вывеске.
Я улыбнулась, когда на черном лакированном полу начали собираться купюры. Янтарные светильники заливали клуб теплым светом, хорошо сочетаясь с красной подсветкой сцены. Всё в «Лотерии» сочилось сексуальностью. Мое тело на автопилоте выполняло движения, которые я так хорошо знала, но при этом была погружена в свои мысли.
Ранее вечером я видела Райан, сидящей на коленях у Ганнера, их головы были прижаты друг к другу, они о чем-то шептались. Она выглядела непринужденной и до отвращения влюбленной. Я рада за нее — последние пару месяцев были дерьмовыми, она выздоравливала, ремонтировала клуб. Очевидно, в Нью-Йорке со Скар тоже творилось какое-то дерьмо. Я даже не подозревала, что Скар была частью преступной жизни.
Она отвечала за всю нашу охрану, так что я думала, она обычная айтишница. Я знала, что ее дядя был как-то связан с итальянской мафией, а он оказался гребаным ублюдком во главе.
Мы со Скар виделись всего несколько раз, когда она была здесь, устанавливала охрану, и те ночи были наполнены смехом, шотами и обучением, как профессионально работать с шестом.
И эти навыки она использовала на трех своих мужчинах.
Черт, как мне этого добиться? Хотя, я не хочу, чтобы какой-нибудь мужик оставался рядом дольше одной ночи.
Мое сердце сжалось от той лжи, которую я твердила себе годами. Сбежав от мужа, которому меня продал папаша, невольно испортились взгляды на любовь и мужчин.
Я тряхнула головой, отчего мои волосы разлетелись в стороны. Посетителям нравилось, когда я так делала. Они бы никогда не догадались, что это моя попытка избавиться от всех дерьмовых мыслей, которые в последнее время затуманивали мой разум. По иронии судьбы, меня тревожило не то, что я сбежала. А то, что мой бывший знает, что я жива, а я понятия не имею, что он планирует.
Прошло два месяца с момента инцидента в клубе, и я больше ничего о нем не слышала. Я почти убедила себя, что все это — блеф Марио, дабы заставить меня вернуться, чтобы он мог схватить меня и использовать в качестве приманки для Райан. Но была еще записка на двери.
И там прямо говорилось: «Слышь, сука, мы отправим тебя обратно к твоему психанутому муженьку в Россию».
У меня было неприятное чувство внутри: что-то скрывается на горизонте, поэтому я и волнуюсь. В миллионный раз с тех пор, как я рассказала Райан крупицы своего прошлого, я задавалась вопросом, какого хрена я все еще здесь.
Я приказала своему телу расслабиться, направляясь к передней части сцены.
— Эй, сучка, — сказал кто-то, за чем последовал шлепок по заднице. Светлые локоны хлестнули по лицу из-за того, как быстро я повернула голову. Мои глаза сузились при виде мудака, на лице которого была ехидная улыбка.
Он был молод, вероятно, чуть за двадцать, судя по его детскому личику. Роберт, наверное, уже пробивается на главную сцену, но я хотела высказать этому засранцу все, что о нем думаю.
Всегда есть выпендрёжники, которые думают, будто всё принадлежит им.
Каблук моей шпильки уперся в его плечо, и он сверкнул своими слишком белыми винирами перед друзьями, думая, что выиграл в лотерею, и я вот-вот прыгну ему на член. Думает, я признаюсь ему в любви в надежде, что он заберет меня домой и научит быть хорошей маленькой послушной девочкой. Такие парни всегда так обращались со мной.
Как с бедной, скромной стриптизершей, которая ждет, что хороший мужчина придет и спасет ее от грязных поступков.
Я усмехнулась, вонзая каблук глубже, пока его ухмылка не превратилась в гримасу. Руки, которыми он не проработал ни дня в своей жизни, обхватили мою лодыжку, пытаясь ослабить давление, но я нажала сильнее.
— Эй, сучка, мне больно. Успокойся, — прокричал он сквозь музыку.
— Ох, значит, тебе тоже не нравится, когда прикасаются без разрешения, — ответила я. Мои руки легли на бедра чуть выше кружевного малинового комплекта.