— И это в Городе?
— В Городе, в Городе, в обители добра и справедливости. Что с таким юношей будет?
— Хана ему? — предположил я.
— Ну что ты! Просто на том же форуме какая-нибудь девушка, а то и не одна, напишет, что она-то профессиональный психолог и может помочь побороть такие греховные и страшные сны. Кто за плату, кто по доброте душевной. И поможет?
— Душеспасительной беседой али гештальт-терапией какой? — ехидно осведомился я.
— Не-а! — улыбка моей собеседницы стала ещё шире, — Наручниками. Плёткой. И огромным силиконовым ХУИЩЕМ!
— Крылатые ещё и так выражаются?
— Ага, — благодушным голосом согласилась Кейра, — но это не самый главный твой провал! Хуже другое. Окей, получил ты свою свободу. Даже сексуальную. И что ты с ней делаешь? Смотришь дрочерские реалити-шоу?
— Ну почему же…
— Представь себе картину: хочет девушка приключений. Она делает вид, что дом, принадлежащий ей, неотчуждаемый, ни и светлых, ни у тёмных не принято выгонять человека из единственного жилья… Вот этот вот дом у неё, ха-ха, изъяли за долги. А она — бедная, несчастная, запуганная — ходит по чужим поместьям (богатым, заметь!) и слёзно просит дать ей поработать. Не знаю, чего она хочет. Возможно, разыграть сказку про Золушку или бледную, пардон, бедную Лизу и найти себе принца, который осыпет её золотом и реализует её эротические фантазии на шёлковых простынях.
— К чему ты это ведёшь?
— А может быть, только может быть, она ищет чудовище (богатое чудовище), чтобы разыграть с ним сюжет типа «пятидесяти оттенков». Ну, и потрахаться хорошенько. Может быть, она и работу ищет, но затем, чтобы покрутить задницей перед шефом, и может быть, потом разыграть…
— Кейра!
— Короче, вагон мечтаний, а натыкается она на тебя! И ты даёшь ей комнату в доме, предлагаешь оплачиваемую работу — но никаких, сука, оттенков, чудовищ и золушек! И соскочить она не может, месяц-другой ей придётся реально работать, а то вся легенда прахом пойдёт, и больше она в этом городе в подобные игры и не поиграет — сарафанное радио, оно такое. Представляешь, какой ты, демонёнок, мудак — с её точки зрения?
— Это не смешно!
— Да, это не смешно. Это, блять, уморительно! — в голосе гостьи зазвучала какая-то непонятная мне злость, а Кейра, всё распаляясь, продолжала: — тебе в Городе «сексуальных свобод» не хватало? Ну, умотал ты из Города, и что? Тут в паре реплик, простых и скучных предположений о твоей забавной служанке секса больше, чем у тебя в жизни было.
— Да один только обряд инициации!
— Вы с друзьями договорились забыть или считать, что его вообще не было?
В дверях замер девичий силуэт. Не знаю, что из слов Кейры Соня (Соня?) слышала, но вмешиваться в беседу она не стала.
— Знаешь, демонёнок, — задумчиво проговорила гостья, ловя на язык последние капли из перевёрнутой бутылки, — а ведь я могу сделать из тебя демона. Хотя бы потому, что это выглядит невозможным.
— Я и так демон! Вполне себе! — буркнул я неуверенно.
— Нет, демонёнок, нет. Наберёшься смелости смотаться в Город эмиссаром, можешь заглянуть на огонёк.
Крылатая встала из-за стола, уронив на пол визитку.
— Как неаккуратно. Да, если вдруг когда-нибудь попадёшь в плен во время этой дурацкой игры в войнушку, скажи, что у тебя большой долг перед Стальной Кейрой. Тогда тебя отправят не в пыточные мастерские, а ко мне. Возможно, ты даже не пожалеешь об этом решении…
Уже в дверях гостья ненадолго задержалась, смерила грустным взглядом Катю и с чувством сказала:
— Твой мастер — на редкость порядочный человек!
— Точно так, госпожа! — с грустью ответила моя работница.
Хлопнула дверь.
========== Глава 8. Кнут и пряник. ==========
Комментарий к Глава 8. Кнут и пряник.
Раздели, высекли, не дали… Судьба героя нелегка XD
Всё это безумие: наш бросок в бессмысленную битву, моя первая смерть, разговор с Кейрой — весь этот бред надолго выбил меня из колеи. Как и предсказывала крылатая, вскоре та девчонка поблагодарила меня за моё большое, доброе сердце и отправилась на поиски новых приключений, а я опять остался один. С обязанностями моей помощницы, впрочем, легко справлялись робот-пылесос и пара каких-то забавных зачарованных штуковин, напоминающих гибрид швабры, перьевой метёлки и страуса.
В доме стало тише и значительно просторней — факт.
Стало холоднее и как-то пусто — субъективное ощущение.
На оборотной стороне визитки светлой были её контакты в инфосети, заменяющей и нам, и крылатым земной Интернет. Был её номер. Я не позвонил на него ни разу. Мне нечего было сказать.
Дела пошли своим чередом: магазин, бар, редкие вылазки на нейтральную территорию… После какой-то из них госпожа куратор, заметившая, что бьёмся мы как-то, по её словам, «без огонька» сообщила, что воинскую повинность вполне можно заменить выплатой военного налога, что большинство наших с радостью и сделало. Я отказался и продолжил выходить сам. Не из страха быть обвинённым в трусости, нет!
Наверное, я втайне подсознательно, тихо, молча желал чего-то, в чём стеснялся признаться даже себе самому, старательно оттягивал момент принятия решения, боялся взять на себя ответственность. Страстно ждал, но пытался всё списать на слепой жребий, случай, судьбу, рок… И когда в очередной схватке удача вдруг отвернулась от нашей группы, я не стал уходить привычным образом, хотя гранаты и яд оставались у меня под рукой. С чувством какого-то странного облегчения, отрешённо, будто бы покинув тело, я смотрел, как крылатые заламывают мне руки… Кажется, моя улыбка вывела из себя этого молодого. Он ударил меня — и тут же получил нагоняй от старшего за нарушение Устава. Смешно!
Из нашей весёлой ватаги схватили двоих — меня и ещё одного парня (не знаю его, да и не собирался знакомиться). Уже перед самой погрузкой на один из летающих кораблей он вдруг попросил позвать старшего. И, к моему огромному удивлению, навстречу этой просьбе действительно вышел кто-то, чьи доспехи и одеяния выглядели на порядок дороже.
— Меня хотел видеть один из ваших, — имя того, в чьи руки мой собрат вверял свою судьбу, он прошептал крылатому на ухо.
— Может быть, хотя бы он наставит тебя на путь истинный, — равнодушно проговорил тот светлый в украшенной тонкой резьбой кирасе, отвернулся от собеседника и подошёл ко мне. Сбиваясь от волнения и страха, с паузами, медленно, но я всё же смог сказать ему:
— Я в долгу… У меня большой… Неоплаченный долг… Перед Стальной Кейрой.
Сзади кто-то со смехом предположил:
— А она опять взялась за старое?
— Да нет, за молодое, — ответил другой, тоже не знакомый мне, голос.
Удара парализатора я даже не успел почувствовать. Просто — «бах!» — и меня поглотила тьма.
— Надо же… Ты всё-таки решился? — вот это был голос Кейры, я узнал его сразу же.
Темно, но это уже другая темнота — мои глаза закрывала плотная тяжёлая, повязка. Кажется, я сижу на чём-то вроде стула или кресла. Даже мягко. Я попытался сорвать повязку, но не смог — оказывается, у меня связаны руки. Разум обрабатывал происходящее с заметной задержкой. Кажется, металлический холод… Жёсткая грань… Наручники?
— Ты не слишком-то торопился, — с наигранной обидой попеняла мне моя незримая собеседница, — И да, кляпа-то у тебя нет. Не молчи, скажи что-нибудь. Ну же.
— Я… Я… Я не…
— Не прогрузился что ли ещё? — спросила сама себя Кейра, — ладно, я сегодня добрая. Смотри!
Свет! Ярко! Я даже зажмурился на миг, но как только глаза хоть чуть-чуть привыкли, я жадно впился взглядом в окружающую обстановку. А было всё… Я так и не смог определить, скромно сие или нет, но обставлена комната была со вкусом. Очевидно, мы находились в кухне. Линолеум двух цветов, чёрный и белый, разделял помещение на две части. В одной — чёрной — стоял ничем не примечательный обеденный стол, три стула, к одному из которых наручниками прикован я, пара ваз с неизвестными мне растениями. Белая отводилась для шкафчиков, мойки, холодильника, здоровенной электрической плиты, имевшей на мой взгляд больше кнопок, чем иная клавиатура, и почему-то барная стойка. Вокруг плиты и вытяжки слабо мерцало какое-то заклинание. Отсекает запахи?