— Я полагаюсь на волю случая. Тех, кому я не могу помочь моими методиками, судьба злодейка ко мне не приведёт.
— Уверена?
— До сих пор ни разу не ошиблась! — девица рассмеялась, — устроим посиделки, чаепития и воспоминания о том, как весело было стрелять по крылатым, или сразу приступим к работе?
— Наверное, всё-таки… Сначала дела, — предположил я неуверенно.
— Окей! Славненько! — Анастасия не переставала сиять, — в таком случае сразу же и приступим. Пока работаем, будем на «Вы», хорошо?
— Наверное…
— Отлично, последняя формальность: нужна Ваша подпись вот тут.
— Форма отказа от претензий? — спросил я, читая шапку протянутого мне бланка.
— Да. Наши методы терапии достаточно радикальны, и могут включать различные действия, вплоть до оскорблений или интенсивных болевых воздействий, в зависимости от глубины подсознательных проблем пациента.
Я подписал и протянул бланк Насте. Она быстро вложила бумагу в свою папочку и улыбнулась мне.
— Начинаем. Следуйте моим инструкциям, пожалуйста.
— Я весь — внимание.
— Для начала нужно провести сканирование. Видите вон те две колонны? — она указала на незнакомый мне прибор, стоявший напротив.
— Вижу.
— Отлично! Это своего рода сканер или тестер, как Вам удобнее. Он мог бы выглядеть и работать как угодно, но мне нравится именно такая форма, надеюсь она покажется удобной и Вам. Сейчас Вы должны встать между этих столбиков, и положить руки на сенсоры — видите там углубления, внутри которых пластинки с рисунком ладони?
Я послушно потопал к этому «сканеру», чего уж там.
— Да, и я рекомендовала бы раздеться до пояса. Это не принципиально, но лишняя ткань может внести своего рода помехи, - добавила Настя, — вещи можете сложить на кушетку, их никто не украдёт.
С некоторым стеснением я расстегнул пуговицы рубахи, стянул её и бросил на лежанку.
— Благодарю за понимание. Теперь подойдите к сканеру.
Я повиновался, почему бы и нет, собственно? Для этого ведь и пришёл. Колонны установки выглядели вблизи куда внушительнее, оказавшись выше меня на голову. Между «сенсоров» пахло озоном, от близости тихо гудевшей махины из белого металла вставали дыбом наэлектризованные волосы…
— Ваши руки, — напомнила Анастасия.
Мои ладони легли на стеклянные пластины, скрывшись в недрах колонн почти по локоть, девушка подошла к одному из «мониторов» и посмотрела на вспыхнувшие цифры.
— Прижмите руки к датчикам сильнее, пожалуйста.
— Сделано, — ответил я равнодушно и осёкся, услышав подозрительно знакомый щелчок. На моих запястьях сжались металлические браслеты, не позволяя достать руки из «установки».
— Не беспокойтесь, это нужно только для того, чтобы Ваши движения не вносили помехи в работу сканеров, — она улыбнулась.
— Что эти «сканеры» показывают? — спросил я, пытаясь скрыть лёгкую нервозность.
— Разное, — ответила девушка, — по данным, предоставленным одним из датчиков, Вы немного испуганы. А вот тут написано, что Вы плохо умеете экранировать своё сознание от посторонних попыток чтения мыслей… Вам не нравится обращение «Демонёнок»? Ай-ай-ай. А это у нас что? Ого, даже так?
— Что там? — её удивлённый возглас не на шутку меня напугал, надо признать.
— Да ты, дружище, даже к старым друзьям приходишь с секретами и сюрпризами, — она подошла ко мне, обняла, плотно прижавшись своей грудью и томно зашептала что-то неразборчивое мне на ухо. Её руки скользнули за мою спину, и я почувствовал, как кобура с пистолетом покидает пояс. Чуткие датчики завеса невидимости не обманула.
— Это моё!
— Знаю. Ещё знаю, что у тебя ядовитая пилюлька во рту справа. Спорим, ты зассышь её раскусить?
— Настя? — тон собеседницы мне совсем уж перестал нравиться.
— Что «Настя»? Много лет уже «Настя»! — она легонько похлопала меня по правой щеке, — Ты читал отзывы о моей маленькой клинике?
— Знаешь, я подумал… Ну нафиг эту психотерапию! Давай я просто пойду домой, а тебе заплачу за весь сеанс целиком?
Она засмеялась, нет, не то слово… Настя расхохоталась как безумная, впрочем, похоже, все, кого я знаю, смеяться по-другому больше и не умеют. Её демоничный смех с маниакальными, истерическими нотками вогнал меня в панику, моё сердце заколотилось быстрее и резче, дыхание спёрло, мир как будто начал сужаться и темнеть… Я попытался вырвать руки из ловушки, но стальные браслеты не поддавались.
— Что ты задумала?! Выпусти меня немедленно! Это не смешно!
— Так ты читал отзывы о моей клинике?
— Да, читал. О подобном там ни слова! Что ты творишь?!
— Тебя не поразило то, насколько эти отзывы… — Настя задумалась на секунду, — отзывы эти, они несколько неконкретны.
— Выпусти меня! Пожалуйста?
— Знаешь, как я избавляю моих «пациентов» от усталости и апатии?
— Настя, пожалуйста, освободи меня, и мы всё подробно обсудим. Я заплачу. Больше заплачу, чем договаривались! — она коснулась пальцем моих губ.
— Тс-с-с-с-с! Тише. Ты не следишь за мыслью.
— Нас… — девушка зажала мне рот ладонью.
— Я избавляю своих пациентов от апатии, уныния и разнообразнейших самокопаний простым как мир способом: я заставляю вас ненавидеть. Меня, себя — не важно. Используя два инструмента, которые тут, в нашем уютном аду время от времени используют все, от учителей до политиков: насилие и секс, — она оставила меня и подошла к кушетке, извлекла из ниоткуда объёмную коробку и начала перебирать предметы, назначение которых явственно читалось по их форме.
— Выпусти меня отсюда!
— Это приказ? Ты не в том положении, чтобы приказывать. Может быть, если ты начнёшь меня умолять…
— Я отомщу! Даже если ты меня убьёшь, я просто проснусь дома, а потом найду тебя и…
— Продолжай, — она вернулась ко мне, пряча за спиной что-то достаточно большое (длинное?) и хищно улыбаясь, — может быть, ты подкинешь мне пару свежих идей?
— Да пошла ты!
В ладонях её покоилась странная конструкция из пары кожаных ремешков и крупной фигуры из чёрного силикона или чего-то такого, подозрительно напоминающей член. Кляп? Я закрыл рот и испуганно замотал головой.
— Открой ротик, — почти нежно проворковала моя собеседница, помахивая этой игрушкой перед моим лицом, — открой ротик, всё равно заставлю!
Я продолжил отрицательно мотать головой и ещё сильнее сжал челюсти.
— Ну, как хочешь! — левой рукой девица с силой врезала мне по кадыку. Откуда только берётся такая силища в хрупких девичьих пальчиках?! Задыхаясь, я закашлялся, раскрыл рот, рефлекторно, неосознанно — организм пытался хотя бы так схватить и протолкнуть в лёгкие хоть немного воздуха — и в этот же миг Настя чуть ли не по самые гланды загнала мне в рот ту мерзкую штуковину. Пока я боролся с рвотными позывами, эта сволочь успела обойти меня и затянуть пряжки ремешков-креплений. Сука! Лицемерная мразь!
Лишь мгновение спустя до меня дошло: пока эта здоровая, почти в три пальца толщиной, жёсткая хреновина до боли раздвигает мои челюсти и прижимает ко дну глотки язык, я не смогу ни раскусить, ни раздавить ампулу с ядом. Чёрт! Почему я не вспомнил о яде раньше?! Эта паскуда ведь сама мне прямым текстом о нём напомнила!
— Потому что ты хочешь того, что будет дальше, — услышал я возбуждённый шёпот, — потому что ты думать забудешь о своих маленьких невзгодах, после того, что я с тобой сделаю. Иначе ты бы не пришёл! Иначе мир подкинул бы тебе сотню тысяч поводов не приходить сюда!
Она опять, опять, опять, чёрт возьми, снова захохотала! Кляп безучастно поглотил заготовленную мною гневную тираду и выпустил наружу лишь нечленораздельные звуки. «Настенька» довольно кивнула.
— Такие как ты всё равно страдают от нежелания что-либо решать своим произволом. Так зачем тебе тогда говорить? Я сама всё решу. Захочу — буду ласкать тебя. Страстно, нежно. А что, ты мне ещё на корабле приглянулся, но вы же с Громом да с гитарастом тем и на метр дальше собственного носа не видите! — в голосе девушки зазвучала обида, — да и вообще, суккубы с инкубами старались, мы с Иркой выкладывались как могли, а вы такие потом после всего: «ничего не было! это всё наркотики! это наваждение и иллюзия!» — глумливо изображая голосок Громова, она влепила мне три пощёчины как восклицательные знаки, разделившие реплики. Глаза ведьмы вспыхнули колдовским огнём.