— Да, госпожа! — ответил я с радостью. В мои планы такое положение дел вписывалось идеально.
— Подними голову! — сказала она. Я подчинился и на мою шею легла широкая кожаная полоса.
— Теперь опусти.
Я послушно склонил голову, и демоница, откинув в сторону мои волосы, затянула сзади застёжки ошейника так туго, что я едва смог дышать. Из-за крепко сжимающего горло кожаного ремня, а не потому что она в процессе прижималась ко мне своими грудями, разумеется.
— Хорошо?
— Очень… Туго… Госпожа…
— Так замечательно же!
Она отошла подальше, и судя, по звукам, села на один из пуфиков.
— Теперь ты, глядя в пол и не понимая голову, медленно, на четвереньках поползёшь ко мне, на мой голос. Встанешь — будешь наказан. Оторвёшь взгляд от пола — будешь наказан. Всё понятно?
— Да, госпожа.
— Тогда чего стоим? Вперёд!
И я пополз, прислушиваясь к её командам и прокручивая в голове утешительные картины того, что будет, «когда мы придём к власти». Продвигаться куда-то на слух — задание непростое, но в конце концов в моё поле зрения попали её босые стопы.
— Можешь поцеловать, — разрешила демоница, и что-то подсказало мне, что её дозволение в данном случае равносильно приказу. Я подчинился. Внутри меня на секунду вспыхнула мысль о том, как всё это унизительно, но в сравнении с тем, что я собирался сделать, это были ещё цветочки.
— Тебя что-то смущает, глупенький? — даже с браслетом, защищающим мысли от чтения, моё замешательство от неё не скрылось.
— Всё так… Неправильно! Быстро. Торопливо… Мы даже не поздоровались толком…
— Демонёнок, — сказала она, и я вздрогнул от того, что она в курсе этого прозвища, — мы разве не для этого встретились? Всё оговорено заранее, так зачем ещё и тут хвостами вилять лишний раз… Впрочем, если ты так печален от того, что не поприветствовал меня должным образом…
Она схватила меня за волосы и подтянула повыше. Я вскрикнул от боли, а потом, когда что-то тёплое и немного влажное ударило меня по щеке, от отвращения.
— Хочешь меня поприветствовать — приветствуй! — она расхохоталась, водя членом по моим губам.
— Я не умею! — проговорил я быстро, отворачиваясь от неё.
— Это просто, — демоница силой развернула мою голову обратно и улыбнулась, — начни работать языком, — она отпустила меня и свободной рукой отвела свой возбуждённый член немного назад, обнажая самую чувствительную его часть. Представив, какую боль причинила бы ядовитая мазь, если бы я вздумал испытать на этом месте, я вздрогнул от ужаса. Моя «госпожа», прочем, приняла это за знак отвращения и с силой толкнула мою голову вперёд. Я коснулся ей разгорячённой плоти губами — и перед моим внутренним взором будто вспыхнул таймер: «Через несколько минут яд начнёт действовать!» Я забыл про отвращение и гордость и принялся старательно облизывать её по всей длине, надеясь покрыть отравой как можно больше нежной и чувствительной тонкой кожи. Это чудовище поприветствовало мой энтузиазм довольными стонами, после чего немного сдвинулось в кресле так, чтобы ногой упираться в мой собственный член, сдавливая и поглаживая его сквозь ткань джинсов.
— Тебе самому нравится это! И когда ты перестанешь мне вра-а-ах, — мурлыкала она, постанывая вся явственнее. Уж не знаю, нравилось ли ей всё это на самом деле, или она дразнила меня. Мне говорить было некогда, я торопливо спустился языком к напряжённым яйцам, потом поднялся обратно и попытался принять её хер в рот так далеко, как только смогу, и вот, когда бороться с рвотными позывами стало уже почти невозможно, тот воображаемый таймер в моём воображении нарисовал несколько нулей и зазвенел. Сразу же после этого зазвенела и моя голова, по которой демоница залепила со всей дури. Она откинула меня в сторону и заметалась на месте, воя от боли, как раненый носорог.
Отплёвываясь и мечтая о том моменте, когда мне удастся прополоскать рот, я вскочил на ноги, срывая застёжки осточертевшего ошейника. Демоница протянула руку, и откуда-то из-за бара выскочила тележка на колёсиках, заставленная склянками, похожими на ту, в которой было моё противоядие. Я пинком перевернул её, фляжки и флаконы с грохотом посыпались на пол. Демоница рванулась было к ним, но я уже сорвал с пояса телескопическую дубинку. Взмах рукой — и с характерным скрежещущим металлическим «вжух-х-х» она разложилась во всю метровую длину.
— Помнишь, ты говорила, что мы начнём пользоваться этой штукой, только когда я попрошу? Так вот, считай, что я попросил.
Ещё взмах — прямо под колено воющей и мечущейся в муках демоницы. Она вряд ли почувствовала этот удар, сходя с ума от куда более страшной боли, но вот связки и мышцы испытания явно не выдержали — продолжая выть и стенать, чудовище рухнуло на колени, как подрубленное. Тварь пыталась исцелиться, но магическое свечение, окутавшее её ладони, бессильно гасло в сантиметре от той мучительной раны, в которую превратилось всё её «достоинство».
Из шкафа взлетела ещё одна склянка — я отбил её ударом дубинки, как заядлый бейсболист.
— Может, мне и впрямь в спорт податься, как думаешь?
Она подняла глаза на меня. Демоническое тело уже почти подчинялось её разуму, мутировавшие железы выбросили в кровь достаточно наркотиков и обезболивающих, нет, не для того, чтобы прекратить эту боль совсем, но для того, чтобы демоница смогла двигаться, разговаривать… Найти лекарство… Её взгляд сосредоточился на кусочке стекла в моей ладони. Сейчас я был рад, что прихватил противоядие с собой, и ещё сильнее — что флакон не разбился случайно.
— Что ты хочешь? — голос её не был больше ни женским, ни вообще человеческим. Это был голос демона.
— Отомстить тебе, как и всем остальным, кто когда-либо причинял мне страдания или надругался надо мной, — ответил я, обрушив на неё ещё один удар. Человеку проломило бы ключицу, ей — нет.
— Не боишься, что потом они отомстят тебе, круг замкнётся и вы будете мстить и мстить друг другу вечно?
Новый удар — туда, где, в теории, у человека должна находиться печень.
— А ты, лично ты, тоже будешь мне мстить?
Демоница задумалась и покачала головой. Удивлённый, я остановился прямо посреди очередного замаха.
— Нет, не буду. Это было жестоко, даже красиво… Жаль, что я не додумалась до такого сама, — она рассмеялась, несмотря на боль, — второй раз со мной такой трюк не пройдёт… Впрочем, мне с тобой играть уже незачем. Иди тем путём, на который встал и ты станешь моим собратом. Ещё немного — и ты, Демонёнок, станешь настоящим Демоном. Слушай… Это больно… Моё тело не сможет выдержать этого долго, даже в режиме перегрузки.
— Говорят, после смерти тела, какая-то часть яда переносится в новое. Тебе придётся искать антидот всё равно… — я упивался этим моментом, и нарочито-равнодушно растягивал слова.
— У тебя… Есть…
— Есть, — кивнул я и подкинул флакон в ладони. Моя жертва проводила этот полёт встревоженным и полным муки взглядом, выдохнув, когда я снова поймал его.
— Что ты хочешь взамен?
— Кто навёл тебя на эту замечательную идею — меня изнасиловать?
Демоница засмеялась.
— Я работаю так со всеми клиентами, у кого такие пристрастия, людям помогает. Единственное, в чём меня убедили — так это в том, чтобы я согласилась допустить на сеанс тебя.
— Кто убедил?
— А ты-то не знаешь, — реплику прервал не то хриплый смешок, не то кашель, — госпожа Найт, кто ж ещё?
Это было похоже на правду, тем более Кейра говорила о том же самом, когда я застал её в особняке бывшей госпожи куратора. Я кивнул.
— Хорошо. Верю. Ты не будешь мне мстить, когда я дам тебе противоядие?
— Я захотела и сделала тебе очень больно… Потом… Ты захотел и не остался в долгу… Причинил мне не меньшую боль… Мы схлестнулись в поединке, и поняли, что враждовать себе дороже — тут это одна из основ долгой и крепкой дружбы. К тому же… Нам нечего делить…
Это звучало сомнительно, тем более сам я, полагаю, обещал бы ещё и не такое человеку, держащему в руках противоядие, но почему-то я поверил ей.