— Мне можешь не верить, глазам своим поверь, — невесело усмехнулся Егерь. — Вон же дом. Вот ночь вокруг. И дом берут штурмом. В чем страшилка? Один придурок однажды пустил идею, что, мол, Егерь горазд страшилки сочинять — идея овладела массами. И сколько я не доказываю, что любая страшилка реальна — не помогает. Теперь и ты туда же?
— Смотри-ка, никак наверху всех побили, — совсем другим тоном сказал Романыч.
Стрельба на верхних этажах действительно прекратилась, зато разгорелась где-то во дворах, вокруг высоток. Звуки выстрелов стали глуше, вспышки превратились в едва заметное мерцание, жутко подсвечивающее ветхие дома снизу.
— Егерь тут? — На крышу выбрался молодой парень, огляделся и, обнаружив того, кого искал, громко доложил: — Все на местах. Стрелковые, осветительные и заряжающие группы готовы.
— Отлично, — кивнул Егерь, стараясь не показать удивления.
Он, конечно, старался все это время добиться точного выполнения приказов, но ему еще никогда так информативно и быстро ни о чем не докладывали.
— Отнесите в лазарет пару мешков с патронами-некондицией, — велел Егерь парню. — А то там Обрез совсем с катушек спрыгнет: такая свара намечается, и без него.
— Стрельба, кажется, приближается, — озабоченно сказал Романыч. — Что делать, если пятнистые сюда припрутся воевать?
— Отступающим не до нападения, — после короткой паузы ответил Егерь. — Осветим местность и долбанем по атакующим. Но из дома не выходить.
— А если атакующие утром предъявят? — нахмурился Романыч. — Надо ли в чужую войну ввязываться?
— Нет сейчас чужих войн, — ответил Егерь. — Но твоя мысль мне понятна. Давай — по обстановке. Без команды пусть никто не рыпается. Но чтобы по команде — поджигали костры и факелы.
— Стрелять-то в кого?
— Ни в кого пока. Может, без стрельбы разберемся. Может, договоримся. Но скажи, чтоб нам сюда, на всякий случай, пару стрелков все же прислали. И оружие чтоб принесли. Зря мы здесь огневой точки не организовали.
— Так неудобно с такой высоты долбать, — пожал плечами Романыч. — Деревья же обзор закрывают.
— Знаю, — согласился Егерь. — Но все равно — зря.
Вскоре окончательно стемнело. Выстрелы со стороны домов пятнистых звучали реже, но ближе. Потом практически разом все смолкло, и некоторое время не происходило ровным счетом ничего. Темнота скрыла городские кварталы, тишина окутала пустынные улицы, а на небе зажглись тысячи звезд.
Неподалеку затрещали ветки. Ойкнула женщина, ругнулся мужчина.
— Здесь! Где-то здесь они были! — раздался снизу хриплый мужской голос. — Вот изгородь, значит рядом!
— Давай женщин сюда, — приглушенно скомандовал второй.
На улице послышался тяжелый топот и тихие женские причитания.
— Да что они, спят, что ли! — с отчаянием проговорил первый.
— Если и не спят, — ответил второй, — то, скорее, по нам же и врежут. Я бы точно приказал стрелять по всем, кто после такого шухера рядом появится.
— Кого ищем? — громко спросил Егерь, стараясь при этом не высовываться слишком далеко за край крыши.
Внизу мгновенно все смолкло. После паузы донесся хриплый мужской голос:
— Соседи мы ваши. На нас напали какие-то твари, многих поубивали. Пустите к себе, хотя бы на ночь. Нас совсем мало осталось.
— Не нравятся мне его россказни, — шепнул Егерю Романыч. — Я бы не пускал.
— Себя забыл? — укоризненно попенял ему Егерь. Крикнул вниз: — Сколько вас там?
— Да откуда мне знать! — раздраженно донеслось снизу. — Может, человек двадцать осталось, я ж всех не вижу.
— Ловушка, — уверенно сказал Романыч. — Мутят воду, гады!
— Ну? — требовательно заорали снизу. — Куда идти? Что ж вы делаете! Нас сейчас сожрут прямо тут… У нас есть ружья, мы готовы драться, вместе мы еще сможем отбиться!
Словно подтверждая его слова, в темноте раздался глухой удар, следом плеснул отчаянный крик, и яркая вспышка выстрела озарила на миг кусок улицы недалеко от дома. Из темноты, словно фотография, на доли секунды проступили мужчина с ружьем и несколько темных человекоподобных фигур, вцепившиеся в руки и ноги жертвы.
— Они здесь! — заорали внизу.
— Зажечь костры! — рявкнул Егерь в темноту. — Романыч, давай туда, гони всех стрелков на эту сторону! Без приказа стрелять запрещаю категорически! И запускай пятнистых, а то и правда пропадут ни за грош…
Старого машинного масла за последние дни было найдено немало. Оно вряд ли годилось в утилитарных целях, но все еще прекрасно горело. Пропитанные им дорожки из мелких сухих веток и сена, моментально вспыхнули, стоило поднести к ним открытый огонь. Егерь сверху отлично видел, как, родившись в абсолютной темноте, огненные полосы потянулись с обеих сторон от дома к сложенным в большие кучи сухим веткам.