– Есть такое, – тут же согласился Виктор. – У меня в штате всего один журналист, – он же верстальщик, – и корректор! Ты не представляешь, сколько всего приходится делать самому. Иногда кажется, что я сейчас засну на ходу.
– Хочешь жить – умей вертеться, – развел мощными руками Стахеев.
– Кстати, Оксан, я тут видел тебя в новом фильме, – обернулся к девушке Михаил. – Ты во всех ролях хороша, девочка! Браво!
– Не люблю смотреть свои фильмы, – застенчиво улыбнулась та.
– И зря! Ты на большом экране настоящая красотка, – скользнул по девушке оценивающим взглядом Михаил. – Но у вас это семейное. Во всех членах семьи видна порода. Повезло с генетикой, ничего не скажешь.
– Спасибо, – снова улыбнулась Оксана. – Значит, к вам в кинотеатр новые фильмы тоже привозят?
– А как же, – гордо сказал Шорохов. – С небольшим опозданием после выхода в кинопрокат… Но не больше месяца! Так что мой «Антарес» ничем не хуже киноцентров в больших городах. Заходи как-нибудь, я тебя бесплатно в зал проведу.
– Обязательно, – пообещала Оксана.
Она понятия не имела, что ее новый фильм уже крутят в «Антаресе». К своим восемнадцати годам девушка успела сняться уже в девяти фильмах и сериалах студии «Золотой скорпион», и критики хорошо отзывались о ее актерской игре. У Оксаны даже появились свои поклонники, несколько тысяч подписчиков в соцсетях. С некоторыми из них она оживленно общалась по переписке. Вот и сейчас она набирала ответ на сообщение одной девушки, восхищавшейся ее последним сериалом.
– Я очень рад, что наше захолустье тоже родина знаменитостей, – вставил Виктор Щеглов. – Ты, Ангелина Зверева, еще кое-кто. Когда-нибудь я обязательно издам книгу о талантливых людях, родившихся в Клыково и прославившихся далеко за пределами нашего города. И тебе уделю особое внимание!
– Интересно будет почитать, – ответила Оксана и, глянув на часы, тихонько охнула.
Она даже не представляла, что уже так поздно. А завтра нужно возвращаться в Санкт-Эринбург на съемки в новом проекте киностудии, поэтому придется встать пораньше. Оксане нравилось сидеть в «Одноглазом валете», но пора и честь знать. Она быстро допила кофе и выключила ноутбук.
Девушка убирала компьютер в сумку, когда дверь кафе распахнулась и помещение огласила возмущенная трель колокольчика.
Ввалилась старуха Устинья, тоже – по-своему – местная «знаменитость». Выглядела она еще более безумной, чем обычно: пепельные с проседью волосы были всклокочены и торчали в разные стороны, черная одежда выглядела так, словно старуха спала в ней не одну ночь.
– Это правда?! – воскликнула она, сверкая вытаращенными глазами. – Вы тоже слышали? Чертова академия открывается снова! Мало им того, что случилось?!
– Успокойся, Устинья, – терпеливо проговорил Тарас. Вступая в разговор с сумасшедшими, лучше говорить тихим, успокаивающим тоном. – Не пугай мне посетителей…
– Ты и сам все знаешь. – Старуха ткнула в него костлявым пальцем с длинным острым ногтем. – Вы все знаете! – обратилась она к Шорохову и Щеглову. – Нельзя, чтобы подобное повторилось!
В кафе сидели несколько туристов, явно не из Клыково. Наверное, зашли с автовокзала, расположенного на другом конце площади, чтобы скоротать время. Они изумленно уставились на полоумную старуху, мгновенно позабыв об ужине. Михаил Шорохов вздохнул и поднялся со стула.
– Пойдем, я провожу тебя, – предложил он, протянув Устинье руку, но та отскочила от него, словно ошпаренная.
– Оставь меня в покое! – взвизгнула она. – Я сама видела, что в старых корпусах снова горит свет.
– Что тебе с того, старуха? – нахмурился Виктор Щеглов.
– Это гиблое место, и оно погубит не одну жизнь, – ответила Устинья. – Я-то знаю, что творится на проклятых болотах… И куда смотрит наш мэр?! Он явно с ними заодно!
– На твоем месте я бы прикусил язык, бабка, – тихо, но отчетливо пробормотал Шорохов.
– А чего мне бояться? – Устинья горько усмехнулась. – Что он мне сделает? Упечет в психушку? Так она сгорела, а другой в нашей округе нет. А наш мэр по уши погряз в темных делишках, раз до сих пор терпит присутствие в городе этой чертовой вудуистской ведьмы де Лафуэнте!
Оксана молча продолжала собираться, стараясь не смотреть в сторону безумной старушки. Если та поймает ее взгляд, то не отстанет вовсе, а ей и впрямь нужно торопиться. Устинья была местной сумасшедшей, в каждом городе есть такие. На старуху не обращали внимания, да и вела она себя всегда спокойно. Горожанам хлопот не доставляла, при виде полицейских старалась поскорее унести ноги. Но, видимо, сегодня в ее воспаленном разуме творилось что-то неладное, раз она начала выкрикивать несуразности.