Местные о метро рассказывают только шепотом. В общем, нынешняя подземка в Запределье представляет из себя гибрид сетевого «Квейка» с голливудским триллером. Хорошо хоть, что наружу обитатели выползают очень редко и только днем.
День — вообще самое неспокойное время, особенно — рабочий день. Запределье словно впитывает наши отрицательные эмоции, результаты всех срывов, скандалов, конфликтов в транспорте и на работе. Зато ночью местами гулять можно, как по бульвару, хотя зевать и тогда все равно не рекомендуется.
Всякая машинерия, живущая своей собственной жизнью, есть и на поверхности, но ее куда меньше. Концентрируется в основном в промышленных районах вроде Парнаса или Обухово. В эти промзоны в Запределье мало кто в здравом уме лазает. Ползают здоровенные железяки с ковшами — ну и пусть себе ползают, лишь бы не взяли манеру взад-вперед по городу гулять.
Местные вообще в этом плане отличаются редкостным здравым смыслом. Их, местных, к слову сказать, не так чтобы и мало, хотя и намного меньше, чем жителей в Питере в мире, где я жил… до определенного момента. Есть там оборотни, есть вампиры, есть самые обыкновенные люди, есть вообще не пойми кто — вроде люди, а вроде и нет.
Жизнь у них, конечно, крайне своеобразная, но они привыкли. В Запределье даже университет существует, в здании тех же Двенадцати Коллегий. Только, увы, тамошние магические науки для нашего мира подходят не больше, чем марсианские или какие-нибудь эриданские. У нас в библиотеке есть стенограммы лекций, хотя и немного. Почитал я их и решил для себя, что когда сумею бывать в Запределье регулярно и без последствий, обязательно попробую пройти собеседование и поступить на факультет алхимии и трансмутаций, — просто из чистого интереса. Может, хоть что-то из тамошнего арсенала у нас тоже сработает…
Кстати, у жителей Запределья «вывалиться» в обычный Питер сможет только один из трех-четырех сотен, да и выжить тут не у каждого получится. Например, у вампиров в нашей реальности учащаются приступы голода. Так что, есть мнение — число существ, потенциально способных путешествовать из Запределья в реальный мир (там его, как ни странно, зовут Оборотной Стороной), есть постоянная, от количества населения не зависящая.
Теперь собственно об Отряде «Смерть бесам!» История его длинна и обросла легендами, которые еще от Атлантиды начинаются, так что я в нее не особо и верю. Почему «бесы» — понятно. При прорыве границы между двумя реальностями здесь могут проявиться такие сущности — мама не горюй!
Хотя самые неприятные «бесы», как правило, не похожи на жутких монстров.
В общем, понятно, что далеко не все жители Запределья безобидны. Некоторые из них могут вызвать целые эпидемии смертей, притом не всегда от собственной злобности. Равно и не все наши вещи-для Запределья полезны. Особенно это касается оружия. Все про мечи-кладенцы в детских сказках читали? А как вам одушевленная штурмовая винтовка? Был такой случай, во Вьетнаме, кажется. Одному из наших оперативников об этом один из его многочисленных приятелей рассказывал…
В Петербурге организация обосновалась с самого его основания, поскольку Запределье в устье Невы существовало задолго до времен свейских ярлов, свивших себе гнездо сначала на Васильевском, а потом в устье Охты, где город Ниеншанц стоял. Петр же привечал всех, кто ему помогал оберегать любимое детище. Название, конечно, появилось позже, уже в XX веке.
После Петра, при Анне Иоанновне, неприятностей хватило. Сейчас те времена почти никто уже и не помнит. Дальше были и взлеты, и падения, но питерская организация жива и по сей день, и считается одной из самых важных не только в России, но и во всей Европе.
Можно было давно организовать целый многопрофильный НИИ по изучению феноменов того же Запределья, создать общую теорию, исследовать чисто прикладные аспекты — медицину там, химию, в саморазвивающихся машинах покопаться. Наладить взаимодействие с Университетом в Запределье. В общем, много идей у меня есть хороших!
Как-то поделился с Редриком.
— Ну, во-первых, и сейчас кое-что делается, — проговорил он. — Во-вторых… Сам же видишь — здесь больше практиков. Вот хотя бы слегка прижучим противников — тогда наверняка все твои идеи потребуются, да еще как!
А может, я просто не обо всем знаю. Есть ведь у нас свои лаборатории. И, как выяснилось, очень даже неплохие…
Но вот уж чего я точно тогда не знал — так это того, что придется мне когда-то самому стать, так сказать, наставником молодежи. А вот пришлось.