Я шла по ночному городу, продолжая наслаждаться терпко-сладковатым запахом цветения, словно ничего и не произошло. Наверное, мне стоило бы нападать и на женщин. Но их тяжелее соблазнить, не все они падки на женское тело. Да и мне с ними скучновато. У меня было много клиентов-женщин, Фрэнк обучил меня, как ублажать их. Я вспомнила тот первый и единственный раз, когда Фрэнк ударил меня. Именно тогда он сообщил мне, что теперь я должна буду спать и с женщинами. Я лишь пожала плечами и ответила что-то вроде - какая разница, лизать или сосать, не все ли равно? Ох, и залепил же он мне оплеуху тогда. Он сказал, что мне надо в трущобах Третьего круга давать в зад за подзарядку для своего аккумулятора, а не обслуживать богатейших жителей города, если я думаю, что вся разница между мужчиной и женщиной в том, что у них между ног. Вот после того разговора я и стала постигать сложную науку удовлетворения женщин, тогда-то я и поняла, что они действительно совсем другие. И все же, женщины не были основной моей специализацией, по этому, их приводили ко мне гораздо реже, чем мужчин. Да и из всех моих посетительниц, мне запомнились лишь две, самая младшая и самая старшая.
Самой младшей было двенадцать лет. Эта напуганная девочка месяц копила карманные деньги, чтобы купить меня. И все же не слабые "карманные" деньги у дочери сенатора, ведь ночь со мной, как говорил Фрэнк, стоила примерно как однокомнатная квартира в престижном районе Рондо. Родители этой девочки были очень богатыми и очень занятыми, поэтому она часто оставалась одна. Ей было одиноко и страшно, и тогда она раздевалась и залезала в постель к старшей сестре. А потом, сестра научила ее разным "шалостям", и с тех пор девочкам никогда не было скучно в постели. Но сестра поступила в колледж и поселилась в общежитии. А девочка осталась совсем одна. Когда она пришла ко мне, то сказала, что ей просто хочется чтобы ее кто-то обнял, хотя ее блестящие глазки говорили о совсем других желаниях. Да и для объятий не нанимают самых дорогих в городе шлюх. В общем, тогда я была ее старшей сестричкой, мои губы, пальчики и язык научили ее таким шалостям, которые ее настоящей сестре и не снились. Девочка ушла очень счастливой.
А самой старшей моей клиентке было сто двадцать восемь лет, возраст солидный даже с учетом возможностей современной медицины в Смайл-Сити. Я была ее подарком на день рождения. Так, как по медицинскому заключению врачей, это должен был быть ее последний день рождения. А поскольку старушка всегда любила молодых девочек, родственники подарили ей ночь с одной из лучших девочек этого города, ночь со мной. Это было забавно. Я помню, какой нежной и аккуратной мне приходилось быть, было бы крайне обидно, если бы старушка умерла прямо в моей постели. Она во время секса, рассказывала мне, что у нее уже третье сердце и шестая печень. Я еще удивилась тогда, неужели столько людей пожертвовали жизнями ради нее, ведь без сердца и печени человек жить не может. Я даже подумала, что жители Рондо используют жителей нищей окраины, как доноров. Она тогда еще посмеялась и сказала, что у меня очень кровожадные мысли. На самом деле для донорства выращивают клонов. Они рождаются и живут в специальных капсулах, а потом их убивают и разбирают на органы для пересадки. Где-то в Рондо есть так называемый "лес", сосредоточие этих капсул. А самих клонов в простонародье называют "деревьями". Исследователи до сих пор бьются над вопросом, владеют ли клоны таким же сознанием, как у человека или искусственного интеллекта, но пока это остается загадкой. Все же, это не мешает людям использовать тела клонов, чтобы продлять собственную жизнь за счет жизней последних.
Я посмотрела на небо, полное россыпи мелких звезд, тоже ненастоящих. Ведь небо за пределами купола Города Улыбок затянуто тучами из пепла и пыли, на планете сейчас ядерная зима. Только здесь еще обитает сказка. И все-таки странный этот город, и его жители. Неужели все всегда было именно таким игрушечным, ненастоящим, карнавалом длинною в жизнь? Но, одно я знаю точно, этот город нуждается в таких как я, в ночных кошках, которые будут держать мышей в тонусе.
Мне вспомнилось, как Фрэнк говорил мне об одном эксперименте. Такой забавный. И я еще удивилась, чего он надумал мне это рассказать. Я уже не помню, как назывался эксперимент, и кто его проводил, эта информация не касалась моей работы, и не была мне интересна, так что я ее благополучно забыла. Не важно! Но сама суть исследования мне почему-то запомнилась. А состояла она в том, что кто-то однажды надумал создать мышиный рай, чтобы понаблюдать, какой станет жизнь мышей в условиях близких к идеальным. Для тысячи мышей построили специальную колонию, где всего было в достатке, не было никаких опасностей для их жизни, и все мышиные нужды удовлетворялись крайне просто и быстро. И что забавно, кончилось это все для мышей весьма печально. Избыток еды и безопасность привели к тому, что они разжирели и разленились. Старые особи не умирали, таким образом, для новорожденной молодежи оставалось все меньше простора. Потом и в размножении смысл пропал. Самцы перестали драться за самок. А многие из них начали вступать в гомосексуальные связи друг с другом. Кончилось все это упадком, деградацией и гибелью мышиного рая и его жителей, не приспособленных к реальным условиям жизни. Тогда Фрэнк высказал интересную мысль, что колонию можно было спасти, если бы туда запустили несколько голодных кошек. Конечно, самых жирных и деградировавших мышей сожрали бы, но это вынужденная жертва, а остальным удалось бы сбежать. Страх вернул бы их в чувства. Страх спас бы их от упадка и вырождения, позволил бы им вспомнить о своей истиной мышиной природе.
Но почему Плачущий клоун выбрал именно меня своей кошкой? Почему я способна любить, способна убивать? Ведь это невозможно для других машин в этом городе. Наверное, я какая-то дефективная. Но ведь, я одно из лучших творений гениального инженера. Неужели он так оплошал? Или он специально создал меня такой? Или это тот плачущий клоун изменил меня? Может, он умеет не только озвучивать мысли чужими губами, но и перемешивать свои мысли, воспоминания и желания с чужими, что теперь мне уже и не понять, где я настоящая? Хотела ли я на самом деле убивать Фрэнка или это клоун внушил мне, что для него нет спасения? Все это уже не имеет значения! Плачущий клоун, мой новый бог, открыл мне глаза. Этот город, Смайл-Сити, ждет такая же участь, что и мышиную колонию. Но его еще можно спасти, если посеять несколько зерен хаоса, если выпустить кошек на охоту. - Я остановилась и посмотрела на огни города.
- Это такая честь, быть его кошечкой. Муррр!
- Тише мыши - кот на крыше! - пропела я в голос, засмеялась и отправилась дальше.
Наконец-то я добралась до сточного канала, спустилась вниз и постучала в стальные двери. Три стука, пауза, три стука. Таков был наш условный сигнал. Я услышала звук открывающегося засова. На пороге стояла красавица-блондинка.