Очередная улица, за ней другая, за ней еще, и еще… Велосипед мчал худощавого, темноволосого седока как бы сам по себе, не нуждаясь в понукании на поворотах. Хватало легкого нажатия на руль, безразличного дерганья плечом… Кончик языка чуть высунут наружу сквозь расслабленные губы, карие глаза бездумно смотрят вперед… Все эти признаки вкупе с постоянной, монотонной работой ног на педалях словно говорили миру и велосипеду, что Джек Ромер вне себя. Буквально.
Притороченный над задним крылом седельный мешок, полный молоточков, побрякивал на каждой выбоине.
Тело, взятое само по себе — даже юное, — интересуется вовсе не приключениями или новизной, оно заинтересовано в постоянстве. Оно предпочитает не принимать важных решений. Поворот в нужном месте, порой смещение центра тяжести на крутом вираже, легкое и слегка удивленное вздрагивание при необходимости увильнуть от машин или иных препятствий — вот что образует собой сумму возможностей тела в отсутствие его хозяина. Непоседливостью оно обязано лишь бодрствующей мысли.
За какой-то час тело Джека удалилось от пункта назначения на мили. Были бы здесь холмы, не приходится сомневаться, что к этому моменту тело замедлило бы движение, желая передохнуть. Увы, на ровных улицах припортового района, заставленного складами и заводскими корпусами, было куда проще катить по шершавому асфальту или даже вымощенной булыжником мостовой, чем брать на себя решение тормозить.
Велосипед резко вильнул, огибая рытвину.
Невесть откуда взявшийся грузовик сердито загудел. У Джека дернулось правое веко. Водитель грузовика просунул в боковое окошко кулачище размером со свиную рульку, но Джек мчал дальше, безразличный ко всему. С гневным ревом громадная машина миновала перекресток, едва не задев велосипедиста бортом.
Гудящие фонари изливали розовато-желтый свет под хмуро надвигавшимися тучами. Дорогу накрыла тень, и ноги Джека принялись отрабатывать циклоиду с уменьшенным темпом. Три мили в час. Затем две. Одна. Велосипед начал терять устойчивость. Тело выбросило ступню вниз. Касание вышло слишком ранним, кроссовка перегнулась в подошве, цепляясь мыском за выбоины в асфальте.
— Ах ты!..
Все, телу надоело.
Джек возвращался в мир — выше шеи. Лицо исказила удивленно-паническая гримаса. Он съехал со скользкого кожаного сиденья и приложился пахом о раму. Этот болезненный миг и позволил телу вновь слиться с душой. Споткнувшись, Джек машинально дернулся вперед, чтобы не упасть вместе с велосипедом.
Нога заехала прямиком в спицы переднего колеса.
— Тьфу ты!
Голос эхом отразился от гофрированных жалюзи и высоких гладких серых стен. Приходя в себя, Джек глотнул воздуха и огляделся: один-одинешенек, никто не был свидетелем приключившейся неприятности. Он опасливо погладил ноющий пах, затем бросил недоумевающий взгляд на часы. Итак, он отсутствовал шестьдесят пять минут. Практически ничего не помня.
Хотя нет… было какое-то высокое окно и мрак — мрак сверхъестественный, пронзенный ослепительным пучком серого света, с острыми как бритва краями… и еще за ним следили… кто-то или что-то…
Поверх кровли соседнего склада он увидел ярусы, сложенные из пустых синих, ржаво-коричневых и белых стальных контейнеров, помеченных логотипами экспедиторских компаний. Каким-то образом он очутился глубоко в недрах Южного порта, чуть ли не в грузовых доках с их выкрашенными в красное кранами-великанами.
Что-то метнулось вдоль ряда выставленных мусорных баков, царапая коготками асфальт.
Джек вытащил ногу из паутины велосипедных спиц, критически осмотрел старую кроссовку и порванный носок. Колесо погибло, хотя нога отделалась легкой царапиной. Он поднял велосипед, развернул его вспять, готовясь катить бок о бок с собой всю обратную дорогу.
Мягкий стрекот в тени — очередной царапающий звук, — и нечто длинное и низкое суетливо пробежало между перехваченными проволокой кипами картонок. Глаза Джека широко распахнулись. На миг почудилось, будто он увидел змею — змею с растопыренной рогатиной вместо хвоста. Недоумевая, он приблизился, нагнулся и приподнял краешек мокрого картонного листа.
Под стаккато щелчков и постукиваний заелозил широкий, плоский тюк слева. С гадливой гримасой Джек пихнул тюк ногой, тот перевернулся — и в это мгновение что-то длинное и черно-блестящее, с множеством ног и рачьими клешнями на хвосте шмыгнуло в дырку металлического ограждения.
Непроизвольно вскрикнув, Джек отпрыгнул назад.
Такое впечатление, что он только что повстречался с уховерткой — размером с руку.