Сенмурв охотился на летающих рыб, помог рабочим установить флаг корабля на самой высокой мачте и постоянно вступал в философские споры с первым попавшимся. Например, сидя в камбузе, он успел так заморочить коку голову, разглагольствуя о вреде животной пищи, что в этот день команда чуть не взбунтовалась, получив на обед тарелку вареной морской капусты. Дикую козу, разумеется, съел противник умерщвления несчастных животных.
И вот, наконец, берега стали заполняться бревенчатыми и глиняными хижинами, места пошли более обжитые, тут и там мелькали рыбацкие лодки, детишки приветствовали нас криками, и постепенно перед нами выросли стены дворцового ансамбля из розового песчаника.
Оказалось, что один из голубей, выпущенный днем раньше, уже сообщил о нашем прибытии, и на небольшую пристань у подножия широкой каменной лестницы высыпал практически весь Эламанд. Люди кричали и размахивали шапками. Все были празднично одеты, и в пестрой толпе я даже заметила большезубых людей Гадолии и ирбувян в пестрых халатах. Неудивительно, что слухи о наших приключениях кочевали из страны в страну, пока не достигли царства Гаомарта восемнадцатого.
Корабль медленно и осторожно пришвартовался к пристани. Гребцы подняли весла вертикально вверх, и толстые канаты обвили каменные надолбы. Мы вернулись...
Слуги спешно расстелили ковер, искрящийся на солнце всеми цветами радуги, и под торжественные звуки бубнов и деревянных труб Йома, держа Яэль за руку, сошел с корабля.
- Дети мои! - кинулся им навстречу визирь, возглавляюший делегацию. За ним стояла свита царедворцев и, в небольшом отдалении от них, восемь магов. Отец с дочерью обнялись и долго не могли разомкнуть объятья.
- А где папа? - встревоженно спросил царевич.
- Пойдем, мой дорогой мальчик! Он тяжко болен, но крепится изо всех сил в надежде обнять тебя.
- Пошли скорей! - крикнул Йома и побежал по ковровой дорожке.
На вершине лестницы их окружили маги и радостно заговорили все разом.
Очень обрадовавшись тому, что вновь вижу ничуть не постаревшего главного мага, я прыгнула на твердые камни пристани. Мои подруги последовали за мной.
- Гурастун! - закричала я. - Мы победили!
Но ни он, ни маги не услышали моего призыва. Увлеченно беседуя с царевичем, они двинулись по направлению ко дворцу и вскоре исчезли за массивными коваными воротами. Толпа поредела, ведь главные герои представления покинули сцену, и мы остались впятером, считая Сенмурва, на пристани, как на паперти.
- Ничего себе! - сказала Далила. Вообще-то она выразилась несколько по-другому, но смысл ее слов был прозрачен.
- Что будем делать? - у Гиневры опустились уголки рта, и, казалось, она вот-вот заплачет.
- Ладно, то, что все царедворцы неблагодарны, - проговорила в ярости Иполлита, - это я еще могу понять. Не впервой. Взять, к примеру, Тесея...
- Ах, причем тут твой Тесей, - раздраженно оборвала ее Далила.
- И причем тут царедворцы... - добавила жена короля Артура.
Спор грозил перерасти в обыкновенную склоку, спровоцированную нашим паршивым состоянием и самочувствием.
- Не ссорьтесь, девочки, - примирительно сказала я, - давайте подумаем, почему такая реакция? Они что, забыли, кто спас Йому? Или не хотят вспоминать. Здесь что-то не то и нужно искать причину, а не ссориться понапрасну. Сенмурв, - обратилась я к псу, - а ты что думаешь по этому поводу?
Вокруг нас начал собираться народ. Прохожие, не скрывая своего удивления, пялились на четырех барышень, одетых в пропыленные одежки, продранные в нескольких местах, и на гигантского спаниэля, ростом с теленка.
Сенмурв лежал в своей излюбленной позе, положив повернутую на бок голову на скрещенные передние лапы, и не издавал ни звука. Мне даже пришло в голову, что он разучился говорить.
- Кто вы такие? - обратился к нам один из наиболее предприимчивых зевак.
- Мы приехали с царевичем на корабле, - ответила я осторожно, но Далила все испортила.
- Мы спасли вашего наследника от злой ведьмы, а сейчас этот маленький прохвост даже разговаривать с нами не хочет! - заявила она в сердцах.
- Что? - заволновалась толпа. - Кто прохвост?
- Да знаете ли вы, подозрительные чужестранки, что всеблагого наследника спасла дочь визиря?
- Хватай их! - раздался пронзительный голос из середины толпы. - Это служанки колдуньи! Они приехали вновь украсть нашего любимого Йому.
Мы переглянулись. Ипполита тяжело вздохнула и достала из-за спины свой лук. Далила отстегнула меч. Нам уже осточертело бросаться в бой неизвестно для чего. Тем более, что сейчас это было вдвойне опасно - путь домой лежал через Эламанд. Прежде всего нам нужно было разобраться в той ситуации, в которой мы оказались.
Но Сенмурв выручил нас и на этот раз. Он поднялся, расправил свои громадные крылья и оскалил довольно-таки внушительные клыки. Толпа попятилась.
- Дэв! - закричал кто-то. - Бей его!
- Я тебе покажу дэва, щенок, - совершенно спокойно проговорил Сенмурв. Дожили... Сенмурва от какого-то паршивого дэва отличить не могут...
- Сенмурв! .. - ахнула толпа. - Тот самый! Настоящий!
- А какой же еще? - так же невозмутимо добавил пес. - Второго говорящего пса на белом свете нет.
Мы с удивлением уставились на нашего верного друга. То, что его знают в Эламанде, можно было себе представить, но такое благоговение в голосах людей было непонятно.
- Откуда они тебя знают?
Сенмурв не успел ответить, как сквозь толпу протиснулся толстенький человечек с тяжелой золотой цепью на шее и поклонившись, сказал:
- Уважаемый Сенмурв, меня зовут Хавтобат, надеюсь, ты меня помнишь. Сейчас я являюсь старшиной рынка. Приглашаю тебя и твоих спутниц в мой дом, чтобы вы отдохнули и подкрепились с дороги. Мой дом здесь, недалеко, и моя жена уже приготовила праздничный обед.
- Пошли, - согласился Сенмурв, и мы двинулись по проходу, мимо притихших зевак.
Дом Хавтобата был просторен и окружен садом. Лепнина на потолке, изразцовые стены и гобелены делали его уютным и роскошным. Тихо журчал фонтан в маленьком внутреннем дворике, на столах стояли напитки и фрукты - начальнику рынка доставались отборные плоды. Служанки предложили нам воды для омовения и провели в комнату, где мы смогли хоть как-то привести себя в порядок. Когда же мы вошли в большую столовую, там уже все было готово: на низких столиках стояли разнообразные яства, а хозяин дома неспешно беседовал с Сенмурвом.
- Присаживайтесь, уважаемые, - пригласил нас Хавтобат, - угощайтесь и рассказывайте ваши приключения.
Дважды нас упрашивать не пришлось. Все было на удивление так вкусно, что первые двадцать минут я только и делала, что поглощала пищу, не говоря ни слова. Мои подруги были заняты тем же. Служанки только и успевали менять блюда.
Насытившись, я подумала: а ведь я впервые, после того, как попала в этот странный мир, почувствовала вкус пищи. У магов все было безвкусно и пресно они аскеты и не придают значение таким мирским утехам. Ирбувяне из-за боязни, что им попадется драконина, так вымачивают в соляном растворе любое мясо, что оно распадается на жесткие волокна. В Гадолии еду готовят специальные демоны, поэтому пища у гадолийцев совершенно нечеловеческая. Ну а шикоряне так упились своей Хомой, что им абсолютно безразлично, чем они будут закусывать. У Ватранги мы ели старые запасы, а на корабле было не до разносолов. Вот и получается, что первый раз я от души поела только у гостеприимного старшины.
Насытившись, мы приступили к военному совету. Гиневра с Далилой наперебой излагали сразу посерьезнейшему старшине свои наболевшие обиды. Ипполита угрюмо молчала, я раздумывала, с чего начать решать эту проблему.
В столовой появился молодой человек и, наклонившись к уху Хавтобата, прошептал несколько слов. Поблагодарив его кивком, старшина отослал юношу и обратился к нам: