Ниа вздрогнула и будто очнулась ото сна.
- Нам нужно поговорить! – отчётливо произнесла она, откинув чёлку с лица.
- Я знала, что ты придёшь, - спокойно ответила Руна, так и не обернувшись. – Но я не хочу тебя слушать.
- Позволь, я объясню! – взмолилась девушка.
- Не стоит, - глухо заметила Руна, вставая из-за стола.
Взяв птицу на руки, она прошла мимо Ниары, даже не удосужив взглядом. Встрепенувшись, девушка бросилась следом и нагнав подругу у дверей её комнаты, нагло ввалилась внутрь.
- Послушай! – крикнула она, сделав шаг навстречу. – Это действительно правда, я была близка с Дайки, но я не специально это сделала. Мы были пьяны и…
- Твои оправдания неуместны, - пожала плечами Руна. – Дайки не мой парень, он вправе проводить ночи с кем угодно.
- Что? – удивилась Ниа.
Девушка осторожно поставила встревоженную птицу на стол и сложив руки на груди, приблизилась к Ниаре. Красноватые опухшие глаза выдавали её истинное состояние, но силой воли Руна смогла изогнуть губы в равнодушной ухмылке.
- Дай ничего мне не обещал, я всё сама придумала. Если он тебе нравится, я не буду мешать. Я лишь пожелаю счастья и навсегда уйду из вашей жизни.
- О чём ты говоришь? – всхлипнула девушка. – Дай мне никогда не нравился.
- Но в койку же ты с ним легла? – Руна не выдержала и в глубине её глаз сверкнули слёзы. – Если для тебя любовь не имеет значения, то хотя бы дружбу ты могла ценить больше?
- Но я же говорю, что это вышло случайно.
- Замолчи! – крикнула девушка, отпрянув. – Я не хочу тебя слышать! Зачем ты пришла? Если объясниться, то я тебя не понимаю. Если извиниться, то ты зря проделала этот путь. Я не держу на тебя зла, но своей подругой отныне не считаю.
Ниа резко подняла голову и пристально заглянула в глаза собеседницы, желая найти в них хотя бы каплю сомнений и лжи. Но нет – глаза Руны были спокойны и холодны, и ледяная отчуждённость навсегда встала между ними толстой непробиваемой стеной.
- Но я же тебя люблю, я хочу с тобой дружить, - беспомощно шепнула Ниа. – Дай мне шанс всё исправить.
- Любишь? – усмехнулась Руна. – Кого любишь? Меня? Непохоже… Иначе бы ты не стала проводить ночь с парнем, который мне нравится. Может ты любишь Ясу? Тоже вряд ли… Нехорошо быть очарованной одним и спать с другим. Знаешь, Ниа, ты даже бабушку свою не любишь. Её любовь, пожалуй, и вправду странная, немного давящая, нравоучительная, холодная, но всё же это любовь. Эрлен заботится о тебе и переживает. А ты вместо благодарности убегаешь от неё, не даря ни капли ответной ласки. Нет, Ниа, в этой жизни ты не любишь никого, кроме себя. Вот в этом случае твоя любовь безгранична. Ради любви к себе ты готова на всё – даже предать самого близкого друга!
- Не говори так! – разрыдалась Ниара, растирая слёзы по щекам. – Ты не понимаешь о чём говоришь!
- Уходи, - взмолилась Руна, пытаясь сдержать рвущие грудь рыдания.
- Твои слова меня ранят, - всхлипнула девушка, отходя к двери. – И если я сейчас уйду, то наша дружба разрушится навсегда. Ты готова пойти на это? Готова убить нашу дружбу из-за Дайки?
- Ты уже давно убила её. Предсмертная агония – дело времени, - сухо ответила Руна, опустив взгляд.
Ниа уже открыла дверь, чтобы уйти, но на пороге обернулась, с надеждой взглянув на бывшую подругу.
- Теперь ты всё расскажешь Ясу? – с кислой ухмылкой поинтересовалась она.
Руна, не скрывая удивления, склонила голову на бок, словно видя Ниару в первый раз. Из широко открытых глаз медленно скатились слёзы и достигнув подбородка, тёплыми каплями рухнули вниз.
- Ты только за этим пришла? – шепнула она пересохшими губами. – Не волнуйся, не скажу.
Молча кивнув, Ниа вышла из комнаты и не глядя бросилась по коридору. У самой двери она столкнулась с Ясу и оттолкнув его в сторону, выбежала на площадку, оттеснила незадачливого соседа и мгновенно влетела в распахнутый лифт.
Ясу не бросился догонять девушку и закрыв дверь на замок, зашёл на кухню, чтобы выключить воду. В квартире воцарилась мучительная пугающая тишина. Было в ней что-то давящее и не выдержав, брюнет направился в комнату сестры. Руна стояла на прежнем месте, свесив руки, словно плети, и молча глотала слёзы. Ничего не говоря, Ясу крепко прижал её к себе и погладил по растрепавшимся спутанным волосам.
- Тсс, моя хорошая, не плачь, - шептал он, убаюкивая Руну в своих объятиях.
Неожиданно разрыдавшись, сестра уткнулась носом в его плечо, выпустив наружу всю боль, что собралась в ней за последние сутки. Парень растерянно вздохнул, не зная что сказать и стоит ли вообще говорить, но, почувствовав движение прямо перед собой, резко поднял голову.
В большом зеркале на стене он увидел своё отражение. Ясу-двойник точно так же обнимал сестру за плечи, печально нахмурив брови. Но внезапно зеркальный брюнет начал жить своей жизнью и лукаво подмигнул Ясу-настоящему. Тяжело сглотнув и уже не обращая внимания на рыдания Руны, Ясу крепко зажмурился, тряхнув волосами. Когда он вновь открыл глаза, то увидел, что его двойник сжимает в руке неизвестно откуда взявшийся нож. Громко захохотав, он хладнокровно вонзил нож в спину Руны и зеркало тут же покрылось кровавой липкой плёнкой.
- Аааа!!! – закричал Ясу, резко оттолкнув от себя сестру.
Не удержавшись, девушка рухнула на пол, а зеркало, сорвавшись со стены, рассыпалось на осколки, мгновенно разлетевшиеся по углам. С трудом дыша, брюнет невидяще смотрел перед собой, а на смуглом лбу уже успели выступить холодные капли пота.
- Ясу, что с тобой? – шепнула сестра, испуганно отодвигаясь к стене.
- Н-н-нич-ч-чего, - заикаясь, ответил брат, бросившись прочь из комнаты.
Пока Руна подметала осколки, Ясу успел собрать все оставшиеся в доме зеркала и затолкав их в пакет для мусора, прямо в домашних тапочках выбежал в подъезд, чтоб поскорее избавиться от ставших опасными вещиц. Сестра проводила его растерянным взглядом, но останавливать не стала – ледяной мороз пробежал по коже и если бы не Блэк, мирно разгуливающий по квартире, она бы уже давно свихнулась, побежав вслед за братом…
Сидя на крыше многоэтажки, Ниа допивала уже вторую бутылку пива и равнодушно растирая слёзы, пыталась завести разговор с медвежонком, взятым с собой из дома. Плюшевый коричневый зверёк в смешной полосатой майке внимательно следил чёрными глазками за тем, как его хозяйка, шмыгая носом, вливает в себя всё новые и новые порции алкоголя. Добродушно улыбаясь он сидел напротив Ниары, готовый выслушать все её признания и даже высушить солёные слёзы тёплой мохнатой шкуркой.
Сделав ещё один глоток, Ниара отставила бутылку в сторону и прижала колени к груди, подняв глаза в серое тяжёлое небо. С самого утра было солнечно, но погода резко испортилась сразу после обеда. Дождь ещё не успел пролиться, но тучи раздувались от гордости, что смогли спрятать за собой солнце, и копили в себе силы, чтобы устроить миру убойный ливень. Здесь, на крыше, небо казалось ещё ближе. Казалось, протяни руку и ты сможешь почувствовать на ощупь мягкость этих холодных облаков…
- Бандо, мне так плохо, - всхлипнула Ниа, взглянув на медвежонка. – Я осталась совсем одна. Я никогда не думала, что это так страшно.
Стая воронов, сидящих на рогатой, словно олень, антенне, с громким карканьем взвилась в небо. Разлетевшись в разные стороны, они поплыли над городом, разнося тревожным криком новость о приближении дождя, словно были предвестниками беды.
- Куда мне сейчас идти? – вновь заговорила девушка, обращаясь к Бандо. – Руна больше не считает меня своим другом. Ясу я не могу смотреть в глаза. А Дайки я, пожалуй, убью при встрече… Почему она сказала, что я не умею любить? Я люблю не только себя! Я приходила к ней на помощь, когда ей было плохо. Я успокаивала её, когда она плакала. Я смеялась вместе с ней, я шла за ней! Ради неё я стала истребителем, ради Ясу я бросила курить! Ради бабушки я научилась врать, чтобы не расстраивать! И после этого они говорят, что я никого не люблю?!
Резко поднявшись и со звоном уронив пустую бутылку, Ниа подошла к краю крыши, пристально взглянув вниз – на широкой дороге скопилась пробка, водители сигналили, а одинокий мотоциклист, плавно пробирающийся между автомобилями, вызывал у них невольную зависть. По тротуарам спешили люди, обгоняли друг друга, сталкивались. Ещё одна пробка, но уже живая – никому ни до кого нет дела, глаза опущены, в ушах наушники, равнодушие на лицах.