Джек с праздным интересом несколько мгновений наблюдал за этим. Зандрия, похоже, убедила библиотекаршу, что его присутствие требует дальнейшего расследования, и та, нахмурившись, вышла из-за стола и вывела Зандрию за собой в зал снаружи. Джек позлорадствовал про себя, представляя, в каком бешенстве будет Зандрия, обнаружив, что он находится в библиотеке гильдии по полному праву — а затем его взгляд упал на стопку книг, которые Зандрия оставила на столе.
— Может быть, я действительно смогу тебе помочь, — засмеялся он.
С уверенным видом он уселся за стол и просмотрел названия книг и текстов, которые оставила волшебница-авантюристка.
— Что у нас здесь?
«Дварфийские руны и знаки». «Обзор гробниц и саркофагов». «Коды и шифры». «Исследование гробниц». «Виноделие и виноделы». «Энциклопедия восточных вин Эральмэ». Несколько дюжин писем. Пара учётных книг с записями сотен сделок.
— Любопытная загадочка, — заметил Джек. — Подозреваю, касающаяся мёртвого дварфа или винодела — того парня по имени Цедризарун, о котором она расспрашивала Онтродеса.
Джек откинулся на спинку стула, забросил свои ноги на стол, снял с себя феску и отсутствующе уставился на неё, размышляя над загадкой. Он знал таких, как Зандрия; в Вороньем Утёсе их было полно, храбрых и решительных авантюристов, разыскивающих чудовищ, которых можно сразить, несправедливость, которую можно исправить, и сокровища, которые можно найти. Красная волшебница Тэя, абсолютно уверенная в собственных силах, отчаянно заинтересована в случайных, на первый взгляд, темах, единственная связь между которыми — имя Цедризаруна, сгинувшего дварфийского мастера-винокура. Либо Зандрия невероятно любит алкоголь, либо она встала на след какого-то чудесного приключения с крупной наградой в конце.
Джек знал всё, что стоило знать о поисках сокровищ.
— Ей без сомнения потребуется моя помощь, — заключил он. Он снова занялся стопкой книг и раскрыл один из футляров со свитками, вытряхнув его содержимое на стол. Это был кусок нового пергамента между двумя листами вощённой бумаги, на котором виднелся скопированный угольной штриховкой рисунок.
Рисунок изображал сложную резьбу или рельеф из неизвестного источника. Улыбающееся лицо-солнце смотрело на виноградник, окружённое затейливым орнаментом из вьющихся листьев. В центре стояла дварфийская метка, которую Джек не узнал. А на вытянувшемся вдоль нижней части рисунка знамени была вырезана строчка неразличимых дварфийских рун. К счастью, кто-то потратил силы, чтобы записать ниже перевод:
— Какая запутанная загадка, — пробормотал Джек. Он нашёл пустой кусок пергамента и уложил его поверх рисунка углём, затем прочитал давно знакомое ему заклинание. Пустой пергамент под мягкими хаотичными силами чар Джека начал темнеть, перенимая каждую деталь рисунка. Тихонько насвистывая, Джек сложил копию и сунул себе за пазуху. Затем он взял футляр для свитков и начал засовывать рисунок обратно.
— Положи немедленно!
В дверях стояла Зандрия, а рядом с нею — Меритеус и библиотекарша. Зандрия подняла руки, чтобы прочитать какое-то заклинание большой разрушительной мощи, но два волшебника гильдии в панике её остановили.
— Миледи, пожалуйста, книги! — воскликнула библиотекарша.
— Вы должны уважать законы нашего братства! — добавил Меритеус. — Члены гильдии не бросаются заклинаниями в этих стенах.
— Плевать на гильдию! — завопила Зандрия. — Он рылся в моих книгах! Если вы не желаете, чтобы я испепелила его в вашей распрекрасной библиотеке, лучше уберите его отсюда немедленно!
Меритеус посмотрел на Джека.
— Господин Дельгат, полдень уже давно миновал. С вашего позволения, младшие участники должны ограничить свои визиты в библиотеку утренними часами.
— Ваши жалкие законы и правила не волнуют Дельгата Ужасного, — отозвался Джек, — но в интересах установления добрых отношений с нижестоящими товарищами, он покинет это помещение.
Он сделал паузу, затем добавил:
— Он также желает, чтобы вы расследовали грубое поведение некой Зандрии, которая отнеслась к Дельгату Ужасному с презрением и подозрением, несмотря на его самые искренние попытки ей помочь.
— Дельгату Ужасному не стоит испытывать свою удачу, — сухо заметил Меритеус.