Мы выпустили летающего жука разведать территорию, настроили пушку, после чего синхронизировали полёт жука и выстрел. Когда лезвия сработали и перекрыли мусоропровод, мы ударили по тому месту, откуда они вылезли, — по чехлам.
Я едва сдержала победный возглас — получилось! В тот момент я ощущала себя как никогда сильной и хитрой. Из дебрей моего сознания за мной наблюдала маленькая восторженная девочка, та самая, которую Вира подобрала на рынке. Девчушка улыбалась и гордилась мной.
Нарушенный механизм висел на петлях. Я быстро надела спецзащиту, забросила верёвку и полезла в мусоропровод. Моя команда — следом.
Стенки трубы источали нестерпимую вонь, даже сквозь специальные маски пробивался невыносимый смрад. Скорее всего, разыгралось моё буйное воображение, ведь ящерры выбрасывали мусор в белых герметичных мешках.
Я старалась отвлечься от мыслей об отвратительном запахе… и не думать о сигнале тревоги, который уже должен был сработать, тем самым направив к месту взрыва дежурный отряд ящерров.
Мы продолжали лезть по трубе, закидывая верёвку с крюком всё выше и выше. Сначала я, потом — Восьмой, Четвёртая, Шестой. Никакой компьютерной техники — заглушка сразу её разбалансирует.
В конце трубы в глаза начал бить свет синтетического происхождения — солнце ещё не взошло.
Мы вылезли из трубы. Встряхнули нашу одежду, сняли защитные плащи, маски и смогли наконец-то выпрямиться.
Согласно карте, мы находились на небольшом возвышении, откуда город должен быть виден как на ладони. Здесь было чисто — аккуратные белые мешки остались там, откуда мы пришли. Шестой проворно включил поисковик. Мы, повиновавшись его команде, двинулись налево… А через некоторое время позабыто было всё: и блеклое окошко поисковика, и тяжесть амуниции, и даже страх притих. Четвёрка людей, усталая, вонючая, нагруженная вещами, наблюдала самое красивое место в мире — Гнездо!
Их город отличался от наших городов – он дышал древностью и светом. Свет производили ещё непотушенные маленькие лампочки, прикреплённые к домам, обочинам дорог, витринам магазинов.
— Как это… — заикнулся Шестой.
— …невероятно, — договорила за него Четвёртая, не отводя взгляда от пейзажа перед глазами.
— Дай мне бинокль, — попросила я у Четвёртой.
Наша цель — Маятник. Их опора, сердце их империи.
Здание находилось точно в центре города. Оно было построено на воде, и все земляне, которые созерцали Маятник, говорили, что он похож на капсулу, вросшую в землю и имеющую несколько ответвлений.
— Они это создали… — прошептал Шестой. — Они могут творить подобное.
Я понимала, о чём он. Эти существа строят величественные города, размышляют над сочетаниями оттенков, сажают цветы, проектируют вертушки. И они же без сожаления сворачивают шеи тем, кто не согласен покоряться, — коренным жителям этой планеты. Какое благородство — и какое варварство.
Четвёртая хотела схватиться за голову, но в последний момент сумела укротить порыв и лишь судорожно потёрла виски. Ящерры сделали ей много неприятного, может, даже больше, чем остальным. Тем не менее, её стабильность и стрессоустойчивость была широко известна в наших кругах.
Я проверила свою амуницию и рыкнула негромко:
— Пошли. Скоро они поймут, в чём дело, и начнут отслеживать нас. Сейчас главное — затеряться.
Мы спустились вниз по склону и нейтрализовали смотрителя. Его застали врасплох, к тому же нас было четверо против одного — всё получилось.
Дальше — легче. Четвёртая, благодаря украденным кодам, внесла в базу необходимые данные, Восьмой проворно настроил заглушку. Жуки застыли там, где их остановило излучение, — дальше нас не отследят.
Я вошла в город полноправной землянкой — служанкой, уборщицей, кухаркой, любовницей, забавой для ящерров — других ролей не дано.
Естественно, они с нами спали. Для них мы как надувные куклы — покорны, не очень привлекательны, но сойдёт. А если ящерру приедались страх и смирение, он мог использовать внушение. И тогда уже мы проявляли инициативу, мы хотели быть ближе, нужнее, дарить удовольствие.
Подобное могло случиться только с женщинами. Ящеррицы никогда не заводили рабов-мужчин, и никто не знал почему. Они тоже выслеживали землян, иногда появлялись в составе охотничьих групп, но всегда действовали профессионально (если подобное слово вообще уместно в данной ситуации) — не издевались и не злорадствовали. И их было очень мало.