По мнению Комиссара, во всем Ставшем сокровенно присутствует как Бывшее, так и Сущее-теперь. В итоге он заговорил о стараниях Префектуры избавить жизнь вверенного ей населения от всего случайного, дабы привести отдельные человеческие жребии в соответствие с линиями общей судьбы.
Мысленно Роберт уже видел, как сидит в окружении старинных фолиантов, задумчиво подперев голову руками, углубившись в былые судьбы.
А собственная его судьба?
Трезвучное арпеджио, с короткими перерывами повторявшееся все громче, вернуло его к реальности. Сигнал доносился из динамика. В ответ на удивленный взгляд Роберта Комиссар пояснил:
– Господин Префект намерен лично сказать вам несколько слов.
Роберт встал, думая, что вот сию минуту Префект войдет в кабинет. Но Комиссар уточнил, что Префект остается незрим и общается с городским миром только через микрофон. Резиденция его расположена в предгорьях, в том далеком здании, чьи фронтонные окна порой ярко вспыхивают бликами света. Большая честь, ведь Префект редко когда лично приветствует прибывшего.
Фуговая тема постепенно затихала, а Комиссар между тем придвинул настольный микрофон поближе к Роберту, чтобы тот мог воспользоваться им для ответов.
И вот раздался голос Префекта. Гулкое эхо неторопливо произносимых слов наполнило комнату. Комиссар тоже встал. Голос был низкий, густой, однако оказывал примерно такое же воздействие, как холодный текучий свет. Фразы повисали в бесконечном пространстве и, подобно рентгеновским лучам, пронизывали насквозь.
– Прибывший сюда, – звучало из динамика, – поступит правильно, если отбросит знания разума как балласт. Логика и разум, коими так гордится человек Запада, замутняют образ природы. Ибо… что есть природа?
Неожиданный вопрос испугал Роберта. То обстоятельство, что говорящий оставался незрим, а потому безлик, возносило его в таинственные неземные сферы. Роберт быстро покосился на Комиссара, однако лицо чиновника было непроницаемо. Голос в динамике по-прежнему молчал.
– Природа, – наконец промямлил Роберт, нарушая паузу, – есть господство стихий.
– А стихии? – допытывался незримый голос.
– Стихии – это Вселенная. Природа, – по внезапному наитию добавил Роберт, – есть язык богов.
– Самый простой ответ на этот вопрос, – произнес голос, – таков: природа есть дух.
Роберту казалось, будто ему устроили экзамен, от исхода которого зависит, сочтут ли его достойным должности. Одновременно он уже чувствовал, сколь велико в нем желание проникнуть в тайны этого города. Подняв глаза, он опять увидал вдали взблески окон, за которыми, словно в твердыне из света, ожидал ответа Префект. Но Роберт молчал. Его лихорадило. А неторопливый низкий голос раздался снова:
– Тот, кто полагается на видимый мир, принимает бренность оного за действительность. Дух невидим. Коль скоро в крохотном зернышке заложены рост и облик будущего растения, коль скоро в нем незримо существуют цветок и плод, неисповедимые даже для самого умного человеческого мозга, – что это означает?
– Это означает, – быстро сказал Роберт, – что жизнью властвует закон более высокий, нежели просто закон причины и следствия.
– Самый простой ответ, – произнес голос, – таков: дух есть природа.
Роберт почувствовал себя дураком.
– Но как же закон, – вскричал он, – главный закон, которому подчиняется каждый человек, и сейчас, и сто, и тысячу лет назад, и перед которым все жизни равны, во все времена!
– Добро пожаловать к нам, доктор Линдхоф! – произнес голос Префекта.
Из динамика вновь послышалось арпеджио и вновь постепенно умолкло. Роберт, как завороженный, смотрел на аппарат, будто голос вот-вот опять зазвучит.
– Аудиенция окончена, – сказал Комиссар. – Давайте сядем!
– А у меня столько всего было на душе, – оживленно сказал Роберт.
– Лично Префекту вопросов не задают, – отвечал Верховный Комиссар. – Он снабдил вас двойным напутствием. Поздравляю, вы назначены на должность.
– Я тем более сомневаюсь, – признался Роберт, – по плечу ли мне эта задача.
– Помните об одном, господин доктор. Вы покуда не разделяете нашу участь, но приняты в наше сообщество как гость. Испокон веков нашу хронику вел гость. Позднее, когда получше ознакомитесь с Архивом, вы поймете причину. А коль скоро на первых порах вам для устройства личной жизни надобен провожатый, всегда найдется кто-нибудь, вполне способный помочь.
– Я уже встретил своего отца и… – Роберт осекся. Обо всем ли осведомлена здешняя высокая инстанция?