- Спасибо.
Девочка не знала, что еще она может ответить двум пожилым дамам, которые позволяют себе отпускать подобные реплики в адрес больного человека.
Вернувшись в дом, Лика обнаружила своих попутчиков за привычным для них занятием: сидением у телевизора с пивом и пиццей, которыми Лаура предусмотрительно заложила полхолодильника.
- Ну, хотя бы они не играют в прятки, - подумала Лика.
Вчера вечером особняк рисковал превратиться из стилизованного "замка" в настоящие развалины: студенты носились по дому так, словно за ними гонялись дикие звери. Они прятались друг от друга в деревянных шкафах, огромных сундуках, под высокими кроватями на железных ножках, в распластанной на полу шкуре медведя. Все это сопровождалось безумными криками и смехом.
***
Ужин прошел, как обычно. Почти всем было весело. Исключение составили два человека, на которых уже давно никто не обращал внимания. Запас вина и пива подошел к концу, поэтому Лаура вытащила из собственных запасов мартини и водку. Стало еще веселее.
- А твой брат вообще никогда не улыбается? - развязно поинтересовался Никита. От алкоголя его глаза блестели шальным огнем, а мозг, не выдержав повышение градусов, ушел в бессрочный отпуск.
В ответ раздалось сдавленное хихиканье.
- Ну, ты, улыбнись-ка нам, - обратился он к сидящему в своем темном углу Доминику, который сегодня почему-то не ушел к себе раньше, как обычно.
- Почему он вообще приходит? - подумала Лика. С таким же успехом он мог бы есть в своей комнате, не терпя насмешек других.
Доминик оставался неподвижным.
- Ну, давай-ка, - не унимался Никита. - Девушки, попросите его.
Катя и Марта нервно захихикали.
- Ну чего ты молчишь, с тобой ведь разговаривают, - распылялся Никита. - Ты, может, считаешь, что это ниже твоего достоинства говорить с такими, как мы?
"Интересно, с какими? - подумала Лика. - Похоже, в слухах о том, что он положил глаз на Лауру, а она его отшила, есть доля правды".
- Думаешь, ты сынок богатеньких родителей, поэтому тебе можно все, что хочешь? - уже кричал Никита. - Ну, отвечай, я с тобой разговариваю.
Никакое шиканье девушек не помогало. Парень вышел из себя и теперь орал, обращаясь не то к Доминику, не то к высшей силе, распределившей в этой жизни все так несправедливо.
- Ты, урод, можешь так и сидеть, как статуя. Псих, ты меня вообще слышишь? Идиот, какого... я с тобой вообще разговариваю.
Никита, казалось, начал приходить в себя. После внезапного взрыва, он начал снова осознавать реальность. Было видно, что ему стыдно за свои слова, но из принципа он не мог признаться в этом и продолжал бубнить сквернословия в адрес Доминика, словно затухающая спичка - нервно шипя и разбрасывая вокруг себя вонючую серу.
Доминик отклонился назад и оперся спиной о высокую спинку своего барочного стула. Это была поза уверенного в себе победителя, который с презрением осматривает клянчащую на коленях жертву. Хуже всего было то, что Доминик улыбался. Эта картина привела в замешательство даже его сестру. Ровные белые зубы с необычно длинными клыками придавали его лицу выражение хищника.
- Не обращайте внимания, - как мантру повторила Лаура. - После того, как он ударился головой, он думает, что он вампир. Этот идиот даже зубы удлинил.
Но Доминик не был похож на "вампиров", которых показывают по телевизору в программах о сумасшедших "оригиналах". Он не пользовался косметикой, не был затянут в латекс, не красил волосы в черный, в общем, он не выглядел так, как большинство самопровозглашенных "вампиров", пытающихся найти себя в набравшей популярность субкультуре.
Он выглядел естественно. По крайней мере, так думала Лика. Для остальных он выглядел сверхненормально.
***
Бабушки на скамейке не вспомнили ничего аутентичного. Они попробовали напеть один мотив, в котором Лика узнала известную в 70-е песню. На этом их вклад в сохранение устного народного творчества исчерпывался.
Несмотря на неудачу, Лика решила не возвращаться в дом так рано. Она побрела вперед по немощеной дороге, надеясь встретить на пути еще одну-две деревни, где, может быть, живут более приветливые люди.
Девочка прошла уже около двух километров, но вокруг были только сухие голые кусты и поля, покрытые ржавой травой. Ветер здесь был еще сильнее. Он выл, вздымая столпы пыли, закручивая сухие листья и мелкие камушки. Идти было сложно. Ее выношенное пальто пронизывало насквозь.
Кто-то начал ее обгонять. Лика посмотрела в сторону и увидела лицо Доминика.
- Значит, ты все-таки выходишь из дому, - улыбнулась она и поняла, что сказала ужасную бестактность. - Твоя сестра говорила, ты обычно не выходишь из дому, - она начала объяснять и запнулась, почувствовав, что так делает только хуже.