Да… Стал я хозяином зоосада. А уж сколько забот мне эти самые звери доставляли! — Звездный Волк охватил волосатыми лапами свою многострадальную голову и возвел очи горе. — Куницы, лисицы, бегемоты, один крокодил чего стоил! У каждого свой режим, своя диета… Вот пчелы, например, ну какой из меня пасечник? Пришлось их вместе с осами на цветочные поля выпустить — может, приживутся? И прижились.
Выпустил я их и думать об этом забыл, поважнее дела были. А как-то раз иду к своему зверинцу и вижу: кто-то в парке в высокой траве барахтается. Подошел поближе — тахильд, рыженький такой, плюгавенький, он за мной давно уже наблюдал. Извивается весь, как червяк, шею трет. Потом затих, заулыбался блаженно, только руки и ноги судорожно подергиваются. Что такое? Осмотрел пострадавшего — оказывается, оса его укусила. Видели вы, чтобы человекообразные от осиных укусов в обморок падали? Нет? Я тоже. Тут у меня и появилась мысль: а нельзя ли тахильдскую аллергию на ос как-нибудь использовать?
Айпинцы — народ мирный, тихий, но и они уже изъявлять недовольство начали, в группы стали организовываться. Еще бы! Своя планета, а носа из дома не высуни — чужие порядки, чужие законы. Слышали, наверное, как тахильды на оккупированных планетах себя ведут, рассказывать не буду.
Объединяться-то айпинцы начали, да только мало от этого было проку. Тахильды чуть что — машину специальную вызывают, и она всех недовольных вонючей жидкостью обливает. И довольных тоже, для профилактики. Какое уж тут недовольство, какое сопротивление, когда айпинцы и так еле дышат?
Но толковые ребята везде найдутся. Посоветовался я с ними насчет ос, провели мы кое-какие опыты и, представьте себе, придумали способ борьбы с тахильдами. Яд, который осы при укусе выделяют, для тахильдов сильнейшим наркотиком оказался.
Стали наши люди, то есть айпинцы конечно, появляться у тахильдов в казармах, суля им за весьма умеренную плату немыслимые наслаждения — коробочку, в которую оса упрятана. Сунул туда палец — несколько неприятных мгновений, а потом полдня блаженства.
На первых порах было трудно, опасались солдаты, но со временем поняли, что к чему, и дело наладилось. От рядовых цепочка потянулась к командирам. Попробовал один, сказал другому, появились у нас постоянные клиенты, а потом и без нас дело пошло. Секрет-то простой. И вскоре на улицах и площадях, везде, где были цветники, можно было встретить тахильдов, ловящих ос.
Тут высшее начальство издало приказ о запрещении и уничтожении ос. Все клумбы и газоны в городах мазутом залили, поля начали какой-то дрянью опрыскивать, — поздно: тахильды, чудеса исполнительности и послушания, уже вкусили запретный плод. Они перестали понимать, в каком мире живут; во всяком случае, тот, что грезился, нравился им больше реального. Туманные мечты оказались сильнее дисциплины и страха наказания. Приказы исполнялись кое-как, затем их вовсе перестали исполнять, и, наконец, настал момент, когда начальство прекратило их отдавать. Тогда-то и выступили группы Сопротивления.
Да, так все и произошло, без выстрелов и кровопролития. Айпинцы, сменив тахильдов на станциях связи, продолжали посылать блистательные отчеты командованию эскадры, до тех пор пока к Айпе не подошел корабль Космического Патруля. Между айпинцами и землянами начались переговоры, и отряд звездолетов, направленный тахильдами на Айпу, после того как связь с эскадрой прервалась, вынужден был отбыть ни с чем.
Звездный Волк ухмыльнулся и распушил пятерней смоляную бороду, придававшую его лицу людоедское выражение.
— Вот, пожалуй, и всё о насекомых. Я отношусь к ним с куда большим уважением, чем, скажем, к гориллам. Особенно к осам. Правда, когда я улетал с Айпы, их там развелось слишком много, но…
— А откуда там взялся Патруль? Ты же не мог его вызвать, если «Хризантема» была уничтожена?
— И как тебе удалось вернуться назад?
— Где зоопарк?
— Зачем тахильды захватили Айпу?
И без того широкое лицо Звездного Волка расплылось в улыбке. Он наслаждался вниманием к своей персоне, и я невольно подумал, что тщеславие временами затмевает в нем все присущие ему добродетели.
— Не могу вам сказать, зачем тахильдам понадобилась Айпа. Когда я улетал на одном из их звездолетов, этот вопрос как раз обсуждался учеными мужами планеты, но пленные к тому времени еще не совсем пришли в себя и толком ничего сообщить не могли. Как только тахильды лишились ос, у них началась страшная депрессия. А зоопарк пришлось оставить айпинской детворе, за что мне и намылили шею в Управлении. — Звездный Волк шутливо потер свой мощный загривок. — Патруль встретил меня на границе Солнечной системы, и мне едва удалось объяснить, кто я такой и почему прилетел на чужом корабле.
Выбрав с подноса крупное вишнеяблоко, Звездный Волк впился в него зубами и, блаженствуя, откинулся на спинку кресла, предоставив нам переваривать услышанное.
Как всегда, кто-то верил ему безоговорочно, кто-то сомневался в достоверности деталей, а кто-то пытался сопоставить рассказанное с официальной версией замирения с тахильдами. Однако уличить рассказчика во лжи не пытался никто. Здесь собрались люди, хорошо знавшие Звездного Волка, которые понимали, что дыма без огня не бывает. Даже если дело было и не совсем так, как рассказал Рэд, то что-нибудь подобное все же имело место. Я слышал от него и не такое. Причем удивительно, но Рэд, сколько я его помню, никогда не искал приключений. Они сваливались на него сами и, мне кажется, удовольствия ему не доставляли, разве что когда он рассказывал о них своим друзьям.
Внезапно наш обмен мнениями был прерван недовольным выкриком:
— Позвольте, но ведь это сказки! Это же совершенно не научно!
В углу комнаты стоял сухощавый человек с невыразительными чертами лица. Уши его пылали, в руках он сжимал коробочку диктофона.
— Кто это? — недоуменно поднял брови мой сосед слева, одетый в желтый комбинезон пилота Приземелья.
— Не знаю, — пожал я плечами, — но уверен, что если бы Рэд так открыто не тешил свое тщеславие, ему бы и в голову не пришло выступать с опровержением.
Звездный Волк между тем радостно улыбнулся:
— Замечательно! Не перевелись еще Фомы неверующие! Без них просто невозможно достойно завершить рассказ!
Он фыркнул, и задремавший было на его коленях кот подпрыгнул и метнулся к дверям. Звездный Волк поднялся и пошел к длинным, во всю комнату, стеллажам, заваленным всякой всячиной.
— По-айпински вы вряд ли читаете, но все же я надеюсь, что это рассеет ваши сомнения. — И он протянул усомнившемуся небольшой диск, размером чуть меньше ладони. Все присутствующие сгрудились вокруг, заглядывая друг другу через плечо. Я тоже подобрался поближе к доказательству. Это была медаль, выполненная из блестящего белого металла. На одной стороне ее в кольце непонятных значков было крупное изображение осы, на другой — профиль Звездного Волка.
Когда я вылез из моря, Звездного Волка уже окружила толпа почитателей. Загорелые тела образовали плотное кольцо, отгородив от меня полотенце, сифон-холодильник с газированной водой и пеструю подстилку.
Лежать на голых камнях неприятно, но пробираться к Звездному Волку я не стал. Незачем привлекать внимание к моей скромной персоне, да и Рэд не любит, когда его прерывают.
— Знаю ли я, что такое эффект Бурова? — вопрошал между тем мой товарищ субтильную белокурую девушку, загоревшую настолько, что ее кожа стала значительно темнее волос. — Знаю, если вы подразумеваете историю с ожерельем. Еще бы мне ее не знать!
Звездный Волк разразился хохотом, от которого слушатели содрогнулись.
— А вот знаете ли вы, что если бы не я, никакого ожерелья, возможно, и не было бы? И неизвестно, что дарили бы женихи своим невестам в знак пламенной любви.
Тотчас раздались голоса, требующие разъяснений, и Звездный Волк начал рассказ.
— Вряд ли вы помните, при каких обстоятельствах Буров оказался на орбите Зейры, а дело было так. «Прима» шла к этой планете, чтобы высадить экспедицию, но когда Буров ушел в первый поиск, нас вызвали на Эксперимент. Исследования пространственно-временной постоянной, которыми занимались физики, показали, что надо срочно эвакуировать людей с этой планеты. Времени у нас не оставалось, и Гальцев, капитан «Примы», принял решение идти к Эксперименту, не дожидаясь возвращения Бурова. Чтобы Степану было не одиноко дожидаться «Викинга», который должен был пройти мимо Зейры через три недели, Гальцев предложил оставить на автоматическом маяке одного из команды. Был брошен клич, и первым добровольцем оказался я.