По крайней мере теперь все открылось, и единственное, что ей оставалось, так это поддерживать контакт со своими людьми и постараться сделать так, чтобы миссия как можно быстрее покинула планету. У нее еще осталась последняя нераскрытая карта — сведения о том, где можно найти паразита, обосновавшегося в ее теле, и эту карту она должна была сохранить вне зависимости от цены, которую придется заплатить.
Она никогда не считала себя принципиальной. Но в последнее время ее сны слишком часто были нарушены мыслями о тех правилах, которые она нарушила и продолжала нарушать. По большей части она обвиняла во всем постэффект подсознательного брифинга, но время от времени она задавалась вопросом, а не было ли это результатом того, что она и ранее слишком часто нарушала правила.
То ли способность порою заходить слишком далеко, то ли неспособность остановиться на краю бездны… но Шан оказалась в неприятном положении. А ведь она могла походить на остальных. Могла делать все правильно, потому что ей лично это было целесообразно. А то, что произошло… Это можно было бы назвать коррупцией души. Реальное зло было не в том, что Шан как хотела крутила законами, чтобы удовлетворить правосудие. Зло всегда действовало, исходя из мелкой личной целесообразности, теряя из виду общую большую картину так часто, что порой пути назад просто не оставалось.
«Пиралт, — подумала Шан. — Она отлично знала меня и великолепно понимала, что делает».
Шан вновь опустила взгляд на свои руки. Ее ногти уже, без сомнения, стали когтями. Пока перемена была не столь заметна, но тем не менее… А сами руки… Они были красными от сока и от капелек ее собственной крови.
Суперинтендант знала, что со временем смоет все это…
Глава 30
Они процветали — те, кто поутру сжигал письма, которые писал ночью.
Эдди представил себе, как выстрелила антенна, установленная на крыше здания, и не стало ни исенджи, ни их строений. Только ржаво-красное море. От этого мурашки поползли у него по коже…
— Ничего себе, — пробормотал Бекен. Вебстер тем временем подстроил самодельный экран, по которому члены экспедиции могли наблюдать живые новости с Земли — любезность «Актеона». Сейчас морские пехотинцы и ученые, невзирая на ранги и различия, сгрудились у экрана.
— Они вообще вышли из главной лиги. Боже мой! А ведь они возглавляли ее, когда мы улетали.
Спорт. Футбол.
Неприятные новости о растущей напряженности между странами Тихоокеанского побережья и китайскими штатами заставили всех разом замолчать, но вскоре все опять ожили. Даже ученые, которых Эдди считал более серьезными, казалось, больше интересовались тем, кто же займет пост премьер-министра Европы, а не текущими делами. От этого Эдди чувствовал не просто разочарование, он был оскорблен в лучших чувствах.
Футбол, футбол, футбол. Хорошо хоть он не изменился на этой Земле, которая теперь стала им чужой.
— А мы можем вести интерактивный диалог? — поинтересовался Чампсиаукс. — Вон там иконка в углу экрана. Я хотел бы, например, узнать, сколько денег накапало мне за эти годы.
Его замечание встретили дружным смехом. Как только новизна мгновенного контакта с Землей чуть приелась, все тут же пожелали напомнить своим работодателям, что они до сих пор живы, и стали интересоваться своими банковскими активами.
За семьдесят пять лет накапали немалые проценты. И это несмотря на зарплату. Теперь все они были достаточно богаты, однако эйфория, вызванная проверкой банковских счетов, постепенно проходила. Эдди отметил, что он не имел никаких существенных поступлений на свой счет с 2299 года. Это потому, объяснили ему в отделе кадров Би-би-си, что он долгое время находился «не у дел». И что самое главное, профсоюз признал правомочность данного решения.
Нет, некоторые вещи никогда не менялись.
Точно так же, как и Шан Франкленд…
Эдди открыл свой экран, чтобы проверить текущее сообщение. Это было совсем не то, чего он ожидал.
От Службы информационной поддержки канала Би-би-си Эдди Мичаллату. Мы выполнили вашу просьбу, хотя и без удовольствия. Присылаем список всех активов Франкленд. (Информация полностью конфиденциальна, если у вас ее обнаружат, вы вляпаетесь в большую кучу дерьма.) Тут заработок, ее текущий счет и деньги на пенсионном счету. Сберегательного счета у нее нет. Мы можем еще что-нибудь для вас сделать?
А ведь Эдди был уверен. Все казалось ему столь очевидным. Но он ошибся. Он подошел с обычными нормами к женщине, которая сама по себе была неординарной, и игнорировал очевидное — Шан Франкленд забот ило больше, что она думала о себе, чем заработок или попытки покрасоваться перед другими.
«Выходит, мне нужно перед ней извиниться, — подумал Эдди. — Я в долгу перед ней». И еще он очень жалел о том разговоре с Крис Хагель. Но, с другой стороны, то, до чего он докопался, нельзя было стереть словно Мджат.
Месеви подсела к нему.
— Выглядишь несчастным. Тебя что, никто не ждет дома? Эдди криво усмехнулся с профессиональным добродушием.
— Я останусь на «Актеоне». Не упущу шанс, ведь я единственный журналист в этом регионе.
— Я тоже единственный специалист в своей области в этой части Вселенной.
— Но на «Актеоне» ботанику делать нечего.
— Нет, я думаю не об «Актеоне», а о Константине. Я обнаружила здесь много интересного и, думаю, могла бы даже остаться жить тут. Я остаюсь.
Эдди было жаль, что он не мог с такой же легкостью скользнуть в архаичный, идеальный мир. Ему нравилось в колонии. Но жизнь Константина лежала вдали от людских дел и забот. Фактически он ожидал, когда колонисты перестанут месить грязь в прямом и переносном смыслах, «приберутся» и стартуют в новую жизнь.
— Разве для того чтобы остаться, тебе не нужно разрешение вес'хар?
Месеви выглядела расстроенной.
— Нет. Я поговорила с Джошем Гарродом.
Эдди знал, что ботаник — женщина отчасти религиозная, но не подозревал, что это зашло так далеко. А почему бы и нет? Тут у нее была настоящая работа, к которой не имели никакого отношения толстосумы сельского хозяйства. Она будет жить среди добрых людей, которые станут ценить ее и заботиться о ней. Нет, это определенно имело смысл.
— Я рад, — вздохнул Эдди. — Надеюсь, ты тут будешь счастлива.
Он сказал это так, словно согласился с тем, что в «эмиграции» Шан таилось отчаяние, согласился с тем, что она пошла на это неохотно, а не исполняя часть тайного плана. А ведь Райат считал, что Шан получает удовольствие, занимаясь интригами и политикой. Но Эдди теперь понял, что Шан всего лишь одинокая женщина, которая старается поступить правильно.
Он мог так никогда и не узнать, почему Шан хочет, чтобы все во Вселенной делалось так, как надо. Да его это особо и не интересовало. Единственное, чего он хотел, так это чтобы Шан и в самом деле оказалась героем.
Все нуждались в героях. И Эдди в том числе.
Глава 31
Если бы всем нам предложили бессмертие, то кто бы из нас не принял этот печальный дар.
Ночь четвертого ноября, по словам Джоша, ничем не отличалась от остальных ночей. Шан лежала в кровати в запасной комнате Джоша, прислушиваясь к рыданиям своей ближайшей коллеги.
Линдсей вызывала ее раз десять за день, желая поговорить, но Шан так и не отозвалась. Проклятый Эдди Мичаллат и его длинный язык. И дело не в том, что он попытался перехитрить и обмануть ее. Он подкинул Линдсей идею, что, если бы повернуть время вспять, был бы шанс спасти ее сына.
Рыдания Линдсей звучали приглушенно. Но Шан отлично все слышала, и не важно, виной тому с'наатат или нет. Если она слышала ее рыдания, находясь на верхнем уровне палат Константина, то во временном лагере все слышали эти рыдания и подавно.