Клуру глянул на сладко сопящего Гэлли, и угрюмое выражение на его длинной морде несколько смягчилось.
– Да, но… – Он моргнул, потом взглянул на Пола. – Действительно, откуда вам было знать? Возможно, раз вы пришельцы, ритуал и не был так уж сильно нарушен.
На всякий случай Пол решил не упоминать о том, как жадно они накинулись на еду в крохотном святилище.
– А кто она такая, эта Принцесса Лета? И откуда вы так много знаете о… Телларе? Может, люди вроде меня здесь частые гости?
– Только не здесь, не в городках нимборов. Вот в самом Туктубиме их хватает, хотя большинство живет во дворце у Соомбара, а еще несколько психованных одни боги знают зачем шарят по пустыне. Время от времени появляются и гости с Вонара – со второй планеты от Солнца. Но те почти не выходят до сезона дождей.
Клуру вел теперь свой челн сквозь хаос мелких причалов, превращавших берег канала в сплошной лабиринт. Множество хижин высилось прямо на пирсах; иные, теснящиеся между берегом и высокой скалой поодаль, выглядели настоящими трущобами. Большинство соседей Клуру, похоже, давно проснулись; некоторые готовили лодки к отплытию, но другие столь же явно возвращались с запрещенного ночного промысла.
– А как все же с женщиной? – спросил Пол. – С той, что ты называл принцессой?
– Она и есть Принцесса! Принцесса Лета. – Клуру свернул в одну из проток, и обозреваемое пространство сразу сузилось, стиснутое стенами. – Она вонарианка, одна из Голубых Крылатых Людей. Когда-то в незапамятные времена мы их покорили, и теперь они ежегодно присылают нам в качестве дани одну из своих знатных дам.
– Дань? Как это понимать? Она что, должна выйти замуж за этого… как же его зовут… за Соомбара?
– В некотором смысле… – Взмахом весла Клуру опять развернул лодку, загоняя через дверцу в небольшой затончик, огороженный хлипкими деревянными стенами. Он подвел ее к стене и надежно привязал веревкой. – В некотором смысле, – повторил он. – Ведь Соомбар – прямой потомок богов. По сути, Принцессе Лета предстоит бракосочетание с самим богом. К концу церемоний ее принесут в жертву и предадут воде, чтобы дожди прошли в срок.
Выйдя из лодки, Клуру помог выбраться и Полу, держащему Гэлли на руках.
– Что-то лицо у тебя больно странное, – вдруг обеспокоился он, – видать, снова голова разболелась? Тем больше оснований погостить у меня вместе с мальчиком. Милости прошу!
К полудню, когда солнце пекло немилосердно, Клуру остался, пожалуй, единственным из взрослых обитателей предместья, еще не укрывшимся под крышей дома от его беспощадных лучей. Забившись в узкую тень под карнизом соседской лачуги, бедолага тоскливо наблюдал, как его гость-телларианин нежится на самом солнцепеке на раскаленной крыше рыбьей кожи, изгоняя из костей холод затянувшегося ночного заплыва. Поодаль Гэлли, досыта накормленный ухой с лепешками, гонял в салки с местными ребятишками.
– Нет, телларианин, ты точно свихнулся, – простонал наконец Клуру. – Чем плохо было внутри? Стоит провести еще минутку-другую под этим жутким солнцем, и мне тоже понадобится целитель.
– Да-да, разумеется, – спохватился Пол и поспешно спустился с крыши. – Я не хотел… Задумался. – Проследовав за Клуру в дом, он устроился в самом углу на полу – хозяин не мог похвастаться изысканной меблировкой. – Неужели совсем ничего нельзя предпринять? Ты говорил, что на планете есть ее земляки. Может, они что-то смогут сделать?
– Пф-ф-ф! – Клуру брезгливо помотал мордой. – Ты все еще думаешь о ней? Мало тебе уже совершенного богохульства? А что до вонариан, то они свято чтут древний договор. Мы получили уже не меньше трехсот Летних Принцесс с Вонара – с чего это им вдруг артачиться и протестовать против выдачи еще одной?
– Но ведь она… – Пол потер лицо, словно выдавливая из головы ускользающие воспоминания. – Я знаю ее. Знаю, черт побери! Но не припомню откуда…
– Нет, ты ее не знаешь, – твердо возразил нимбор. – Только талторам дозволяется глядеть на Принцессу. А обитателям других планет и простолюдинам вроде меня – никогда.
– Но ведь удалось мне увидеть ее прошлой ночью, пусть даже нечаянно. Может быть, я видел ее и прежде, просто не могу припомнить где. – Оглянувшись на вопль Гэлли, Пол убедился, что тот резвится напропалую. Похоже, мальчику не составило труда приобрести новых друзей; если он и продолжал горевать по погибшим в Устричном домике сверстникам, то ничем не выказывал этого. – Моя память… что-то с ней не в порядке, но это уже давно, – неожиданно сказал он. – И думаю, от этой напасти мне за день-другой не избавиться.
– Возможно, ты и прежде шпионил за Принцессой Лета, и боги тебя за это наказали. А может, ты просто болен или околдован. Я недостаточно знаю теллариан, чтобы судить об этом. – Клуру насупился. – Тебе следует поговорить с кем-нибудь из своих.
Пол вскинул голову:
– А ты знаешь кого-нибудь?
– Есть ли у меня среди теллариан друзья? Нет. – Клуру поднялся, хрустнув шишковатыми суставами. – Но во Время Церемоний их всегда можно запросто встретить на рынке в Туктубиме. Если хочешь, я тебя туда отвезу. Но сперва надо подобрать тебе и мальчику обувь, иначе вы просто-напросто изжарите себе пятки.
– Разумеется, я хочу попасть на рынок и поглядеть на Туктубим. Ты, кажется, говорил, что Принцессу Лета тоже где-то там держат?
Пригнув голову, Клуру глухо заворчал. На мгновение он приобрел удивительное сходство с земным псом.
– О боги! Да наступит ли конец твоему помрачению! Забудь о ней!
– Не могу, – нахмурился Пол. – Но постараюсь больше не говорить о ней с тобой.
– И вообще ни с кем! Зови мальчика, телларианин. У меня нет семьи, так что ничто нас не задерживает, ха! Такая свобода – одно из небольших преимуществ безгнездых.
Клуру произнес это с определенной печалью в голосе, и Пол запоздало сообразил, что, к своему стыду, практически ничего не знает об учтивом и гостеприимном хозяине, не интересовался его личной жизнью. И лишь догадывается, что тот как принадлежащий к низшему марсианскому классу вряд ли живет очень уж счастливо под пятой аристократии – так называемых талторов.
– Пол, смотри! – донесся ликующий голос Гэлли. – Руру спихнул меня в воду, но я плыву!
Великий город Туктубим располагался вне поля зрения, высоко на скале и, хотя напрямую до него было не больше одной-двух миль, прямой дороги наверх не существовало. Снова усадив гостей в лодку, Клуру вывел ее обратно в канал. Пол предположил, что отсутствие прямого сообщения предместья с городом – следствие осторожности правителей, желающих снизить вероятность успеха в случае мятежа среди простолюдинов.
Когда лодка миновала последние трущобы предместья, Пол кинул прощальный взгляд на вновь открывшуюся панораму с багровыми скалами, раскаленными полуденным солнцем. Над вершинами скал, едва видимые, выступали макушки дюжины зубчатых башен – самый краешек города. Медленно описав большой полукруг по каналу вдоль подножия скал, путники достигли начала безбрежной кирпично-красной пустыни. Однообразие барханов, нарушаемое лишь скалами по одну сторону Великого канала да серебристыми стрелками отводных проток по обе, простиралось, насколько хватало глаз, – зыбкий, негромко шуршащий алый океан.
– Есть тут, видимо, и другие города? – поинтересовался Пол.
– Есть, конечно, хотя до ближайшего сотни лиг. – Клуру не отрывал взгляд от фарватера. – И вряд ли вам захочется отправиться туда, даже если плыть по каналам. Во всяком случае, без тщательной подготовки. Опасные места. Жуткие хищники.
Глазенки у Гэлли расширились.
– Вроде того, в воде у острова… – начал было он, как вдруг над головами у них что-то оглушительно громыхнуло. Свет померк. На одно долгое мгновение выбеленное беспощадным светилом небо приобрело ядовито-зеленый оттенок, и даже самый воздух вокруг сгустился, точно кисель.
Пол мигнул. На долю секунды вода в канале стала единым целым с небом – стихии слились в искрящемся, как бы перемолотом в труху единстве. И вот уже снова все как было прежде.