– Ты сказал, что здесь они нас не ждут, но я сегодня видел много воздушных кораблей. Почему же наш застанет их врасплох?
Его спутник вынул саблю из ножен и легко спрыгнул на землю. Огромные красные цветки покачивались на ветерке, которого Пол не ощущал. У некоторых деревьев имелись шипы длиной с человеческую руку, с других свисали цветки, напоминающие влажные голодные рты. Пол вздрогнул и спрыгнул.
– Вообще-то, из-за вормаргов, – заговорщически прошептал Браммонд и протянул ему салжак; Полу пришлось уклониться, избегая бритвенно-острого лезвия. – Их все до смерти боятся. – Он быстрым шагом двинулся вперед. Пол заторопился следом.
– Вормаргов? А кто это такие?
– Марсианские зверюги. Кое-кто называет их «змееобезьянами». Уродливые такие сволочи…
У Пола оказалось всего полсекунды на осознание его слов, потому что с дерева на дорожку перед ним свалилось нечто огромное, лохматое и вонючее.
– Помянешь черта… – пробормотал Браммонд и замахнулся на зверя саблей.
Существо зарычало и попятилось – Пол успел заметить раскосые желтые глаза и полную изогнутых клыков пасть, – и тут с соседнего дерева свалились еще два. Пол сумел лишь вовремя поднять вонарианский топор, отражая направленный в лицо выпад лапы с длинными когтями, но удар все равно ослабил хватку пальцев на рукояти и едва не опрокинул его.
– Не гони их в сторону дворца! – крикнул Браммонд. Он отбивался от двух вормаргов одновременно, и его мелькающая сабля стала в лунном свете почти невидимой. – Удерживай их здесь, в темной части сада.
Если бы Пол мог отогнать их, куда угодно, он сделал бы это с радостью, но сейчас главной его задачей было остаться в живых. Казалось, у волосатого существа перед ним руки длиной с кучерский бич; даже отражение направленных в лицо и живот ударов отнимало у Пола все его силу и прыть. Он вспомнил о пистолетах, но понял, что не успеет вытащить их раньше, чем ядовитые клыки вопьются ему в шею.
Даже Браммонду теперь было трудно говорить. Краем глаза Пол заметил что-то упавшее и на жуткое мгновение решил было, что это его товарищ, но тут же услышал его довольное восклицание – одна из зверюг упала и больше не поднялась. Но второй вормарг, казалось, мог запросто сдерживать Браммонда, пока его приятель приканчивает Пола.
Пол шагнул назад, споткнулся о древесный корень и едва не упал. Пока он восстанавливал равновесие, противник бросился на него. Охваченный отчаянием, Пол швырнул салжак в лицо змееобезьяны. Оружие не было предназначено для метания; оно крутанулось в воздухе, сильно ударило существо, но не причинило ему почти никакого вреда. Воспользовавшись мгновенным замешательством врага, Пол выхватил из-за пояса пистолет, приблизил насколько мог ствол к морде вормарга и спустил курок. Невероятно долгое мгновение ничего не происходило, потом пистолет дернулся и с грохотом выплеснул из ствола пламя. Вормарг сел. Выше плеч у него не осталось ничего, кроме крови и ошметков опаленной плоти и меха.
– Ради всего святого, старина, что ты наделал?! – раздраженно воскликнул Браммонд, упираясь ногой в грудь второго убитого вормарга и силясь вытащить саблю из его брюха. – Я ведь просил без моего разрешения не стрелять.
Пол все еще не мог отдышаться после схватки, и ему было не до споров.
– Так вот, если поблизости есть и другие такие красавцы, то они сейчас сбегутся сюда как мухи на мед… не говоря уже о том, что ты наверняка разбудил Ониксовую стражу Соомбара. Так что нам теперь надо поскорей добраться до императорской резиденции и сделать что можно в столь скверной ситуации. Должен сказать, ты меня разочаровал, Джонас. – Браммонд вытер саблю о лист размером с чайный поднос и быстрым движением сунул ее в ножны. – Пошли. – Он повернулся и двинулся через заросли.
Пол подобрал салжак и побрел следом. Разряженный пистолет он сунул за пояс, а второй вытащил и держал наготове. Поди догадайся, в какую очередную смертельную ловушку может завести его этот идиот.
Браммонд мчался сквозь чащу императорского сада так, словно делал это всю жизнь, а Пол изо всех сил старался не отставать. Очень скоро они достигли каменной стены высотой в десятки футов. Ярдах в двух от земли в ней оказалось окно. Браммонд подпрыгнул, ухватился за подоконник и, подтянувшись, забрался наверх. Потом протянул руку и втащил за собой Пола.
Помещение, где они очутились, было пустым, если не считать сложенных в углу каменных урн, и освещалось единственной свечой, теплившейся в алькове. Браммонд спрыгнул с подоконника, бесшумно подошел к дальней двери, прислушался и вывел Пола в ярко освещенный факелами коридор.
Он также был пуст, но доносящиеся из одного его конца звуки – резкие голоса и бряцание оружия – свидетельствовали о том, что вскоре ситация изменится. Браммонд сорвал со стены факел и поднес его к краю покрывающего всю стену коридора гобелену, на котором виднелся бесконечный и невыразительный ряд изображений звероголовых людей за работой и отдыхом. Пламя пробежало по нижней кромке гобелена и полезло вверх.
– Пошли. – Браммонд схватил Пола за руку и потащил за собой. – Это ненадолго задержит Ониксовую стражу. Быстрый рывок, и мы будем в храмовом дворе!
Кусочки горящего гобелена уже падали на пол, где начал тлеть ковер. Языки пламени лизали массивные потолочные балки. Помещение стало наполняться дымом.
В дверных проемах длинного коридора, по которому Пол бежал следом за Харли Браммондом, начали появляться талторы – остальные, похоже, спали. При свете факелов было трудно отличить землян от зеленокожих улламарцев: некоторые обитатели дворца забрасывали их тревожными вопросами, полагая – куда более справедливо, чем им думалось, – что двое бегущих имеют отношение к возникшему переполоху.
Но не все были столь пассивны. Огромный воин-талтор – судя по его черной ливрее, из тех самых Ониксовых стражников, которых упоминал Браммонд, – вышел из бокового коридора и преградил им путь. Напарник Пола, проявив поразительное хладнокровие, угостил воина быстрым апперкотом; Пол, бежавший в нескольких шагах позади, был вынужден перепрыгнуть через рухнувшего охранника.
«Все это словно происходит в старинном фильме, – подумал он, – в мелодраме типа „Арабских ночей“». Эта мысль мгновенно открыла у него в голове целую кладовую воспоминаний, набитую бесчисленными предметами, названиями и идеями, словно кто-то широко распахнул дверь в большую библиотеку. Но тут он поскользнулся на полированном полу и едва не ударился головой о каменные плитки. К тому моменту, когда он вновь выпрямился и бросился догонять Браммонда, новые воспоминания опять окутал туман. Зато теперь Пол знал, что этот туман что-то скрывает и мысленная завеса была в его голове не всегда. Он ощутил прилив надежды.
Браммонд резко остановился перед высокой аркой с запертой массивной дверью.
– Добрались, – сказал он. Звуки погони и голоса перепуганных обитателей дворца слились за их спинами во все нарастающий шум. – Не верь ничему, что там увидишь, и не теряй головы! И никого не убивай! У жрецов Соомбара дьявольски долгая память!
Не дожидаясь ответа, он ударил в дверь плечом. Она брякнула в петлях, но не открылась. Браммонд отошел на шаг и лягнул ее. Дверь дрогнула и рухнула внутрь с выбитым засовом.
Несколько фигур в белых одеяниях, явно прибежавшие на шум, стояли у самого порога. Браммонд расшвырял их, как кегли. Когда Пол шагнул в проем, перед ним очутился еще один жрец, выскочивший сбоку. Пол оглушил его рукояткой салжака.
– Теперь и ты вошел во вкус! – крикнул Браммонд. – Двигаемся к внутреннему святилищу.
Они помчались по другому длинному коридору, уставленному огромными статуями таких же звероголовых существ, что и на гобеленах, вышибли еще одну дверь – на сей раз просто церемониальный экран, – и их окатило волной горячего туманного воздуха. Они очутились в огромном помещении, центр которого занимал окутанный паром орнаментированный бассейн. Несколько жрецов в золотых звериных масках при их внезапном появлении испуганно подняли головы.